Солдаты удачи

Маккертин Питер

– А почему не во всей Африке?

– Мне не нужна вся Африка.

Я спросил, не много ли будет с него, но Гванду мучило нетерпение.

– Придет время, и ты пожалеешь, что не принял моего предложения.

– Могу спорить, что ты говоришь об этом всем подряд. А теперь, я думаю, тебе лучше немного поспать. Тебе завтра предстоит длинный день, моя радость, и я хочу, чтобы ты поберег силы.

Гванда удивился.

– Ты назвал меня "моя радость"? Почему? Фу, ты что - гомосексуалист? Тебе это нужно?
– "Полковник" подумал, что

есть способ выйти из своего трудного положения.
– Что ж, я человек светский.

– Это точно. А будешь еще более светским, когда я тебя довезу до Солсбери.

– Если довезешь.

Ну вот, опять сначала. Я был вовсе не расположен переигрывать всё по новой и ограничился тем, что сказал ему:

– Что бы ты мне ни предлагал, я все равно не отпущу тебя.

– Глупый вы человек, мистер Рэйни. Бросаться великим будущим, может, даже славным - за пару тысяч долларов в месяц! А может, и за честь.

– Именно так, не за честь Родезии, а за мою собственную. А теперь, "полковник", ложись спать, пока я тебя не усыпил.

И я достал свою увесистую дубинку, которая в свете луны утихомиривала одним своим видом. Он зло улыбнулся, вновь продемонстрировав мне свои красивые зубы.

– Спокойной ночи, мистер Рэйни. Ты, разумеется, волен изменить свое мнение в любой момент.

– Да, я в любой момент могу решить, что очень хлопотно тащить тебя до самого Солсбери. Конечно, я могу изменить свое мнение и пристрелить тебя. Солсбери, думаю, не сильно будет возражать.

Мне показалось, Гванда начал понимать всю тяжесть своего положения. Нелегко это было для такого самонадеянного человека, но даже Гитлеру пришлось примириться с поражением, когда русская артиллерия начала сокрушать то, что осталось от Берлина. Когда он в следующий раз взглянул на меня, улыбка сошла с его лица, а голова опустилась на грудь. Потом он, кажется, стал засыпать. Меня это уже не интересовало, поскольку разговор был закончен.

Я проснулся оттого, что в грузовике запищала радиостанция. Интересно было, что мне сейчас навешают на уши. Но по голосу майор был в прежнем добром расположении, словно к нему пришла долгожданная удача.

– А, вот и ты, Рэйни.

– Да, сэр, это я.

– Как же ты здорово поработал! Не многим такое под силу! Восхитительно хорошее шоу!

Наконец-то - "хорошее шоу". Его голос был настолько приподнятым, что я понял: сейчас последует удар. Он в конце концов и последовал, но майор дипломатично подготовил меня к нему.

– Извини за уклончивость, старина, - начал он.
– Так надо было. Видишь ли, там шли секретные переговоры. На высоком уровне. Кстати, как себя чувствует Гванда? По-прежнему, в добром здравии?

Я не стал говорить, что тот сидит на цепи.

– Да, сэр, с ним все в порядке.

Неприятные мысли зашевелились у меня в голове, мне стало не по себе Я услышал, как майор набрал воздуху в легкие, а потом последовал удар.

– Ты должен будешь освободить Гванду, - заявил майор.
– Он будет обменен на очень важного заложника.

Я не отвечал, а только смотрел на станцию.

Рядом со мной тихо ругался Тиббз.

– Ты где, Рэйни?
– резко спросил майор.

– Здесь я, сэр.

– Тогда слушай внимательно. Все зависит от того, насколько точно ты выполнишь мои указания.
– Майор говорил извиняющимся тоном, стараясь не вывести меня из себя.
– Я понимаю, каково тебе. Через такое прошли, столько людей потеряли и так далее. Ты сделал большое дело. Ты будешь награжден.

– Видал я эти награды, сэр, - ответил я.

– Теперь слушай, Рэйни.

Я сказал, что слушаю.

– Гванда будет обменен на мистера Мартина Димана. Террористы ворвались в его дом в предместье Солсбери, убили трех охранников и похитили мистера Димана, одного из известнейших граждан Родезии. Он личный друг премьер-министра. Террористы грозят, что замучают его до смерти, если Гванда не будет освобожден. Они говорят, что пришлют голову мистера Димана премьер-министру, если Гванде нанесут хоть малейшую травму.

– Как будет произведен обмен?
– спросил я.

– Молодец, - похвалил майор.
– Я рад, что ты входишь в мое положение. Слушай, Рэйни, мне это нравится не больше, чем тебе. Но на войне такие вещи случаются.

Я подумал в этот момент о других вещах, которые случаются на войне Например, таких, как вымерший Умтали.

Голос у майора снова оживился, возможно, ему забрезжило повышение.

– Мы вынуждены играть по их правилам, у нас нет выбора.
– Я знал, что Гванда, прикованный к бамперу, все слышит, но мне было все равно.
– Ты должен оставаться на том же месте, - продолжал майор, - и ждать до зари. Оттуда не уходи, чтобы в темноте не возникло путаницы. На рассвете к вам подъедут "лэнд-ровер" и грузовик. Там будут люди Гванды. Ни в коем случае не открывай огня, как бы вас ни провоцировали.

"Как же, - подумал я, - слетится воронье, да не покаркать?"

– После того как Гванда будет освобожден, ты дашь ему поговорить со мной по радио. После своего освобождения он даст указание освободить мистера Димана.

– Раз Гванда будет на свободе, зачем им освобождать Димана?

– Боюсь, у нас нет выбора, - ответил майор.

У меня остался еще один, весьма важный вопрос к майору.

– А что, если они развернутся и пойдут на нас, после того как Гванда выйдет на волю?

Я вовсе не был уверен, что собираюсь отпустить Гванду. Я еще крепко подумаю, прежде чем решу.

– Не думаю, что они решатся атаковать вас, - сказал майор, но безо всякой уверенности в голосе.
– Мне кажется, они за короткий срок и без того получили свое от твоих мэрков.
– Это меня тем самым поощрительно похлопали по спине.
– Ты сам оценишь ситуацию, если дело дойдет до этого, Рэйни.

– Понятно, сэр.

Прежде чем дать отбой, майор попросил меня повторить его указания. Видно, этот Мартин Диман был весьма важным человеком в Родезии. Я повторил, что мне было приказано. Вкратце это сводилось к тому, что мне следовало освободить организатора массовых убийств.