Солнце Бессонных
Шрифт:
Пропустив Калеба вперед, я взглядом попросила его быть вежливым, он ответил мне угрюмым взглядом, но далее мне было бы грех на него жаловаться.
Усадив Дрю у камина, я послала Калеба сделать чай. Он ответил мне насмешливым взглядом, но было на его лице еще какое-то чувство, которого я раньше не видела. Если ранее Калеб ревновал меня как бы в шутку, неожиданно это чувство в Калебе приобрело для меня реальные черты. Он ревнует к Дрю? Поверить в такое было сложно. Ну, я понимаю к Бреду, но к Дрю!
Дрю долго мялся, мешал сахар в чае, пока наконец
– Я пришел извиниться за сестру. Не знаю, что с ней происходит. Она тоже. Возможно, она еще любит Калеба...
– Дрю стрельнул глазами в Калеба, стоявшего недалеко, опершись на полку камина, и я была готова поклясться, что в его глазах засветилось ехидство.
– Это не любовь!
– резко отрезал Калеб. Я была склонна согласиться с ним. Оливье терпеть не могла, если что-то не получалось так, как хотела она. Впрочем, Дрю может быть это неизвестно, но в отличие от сестры, он не столь настойчив и напорист.
– Не знаю. Просто мне неловко. Надеюсь, мы с тобой все равно друзья?
Сколько было неприкрытой надежды в глоссе Дрю. Но я медлила с ответом. Дрю так и не извинился, что разболтал тогда все на моем дне рождения, и умчался, словно ему нанесли кровную обиду.
– Все будет зависеть от тебя, - неуверенно отозвалась я, но прежде посмотрела на Калеба.
Дрю еще непродолжительное время посидел с нами. Но я видела, как Калеб терял терпение, да и мне компания Дрю сегодня была не особо приятна.
Я понимала, что нужно предложить Дрю отвезти его домой, только я не могла. Не хотелось тратить на него еще время, которое у меня оставалось, чтобы побыть с Калебом. Воскресенье уже так близко маячило над горизонтом, и я не готова была к его приходу.
Только двери за Дрю закрылись, Калеб, мрачно оглядев меня, изрек:
– Держись подальше от Дрю.
Я надулась. Неужели Калеб считает меня глупой?
– Думаешь, он опасен? Или что отобьет меня у тебя?
Незаметным движением, похожим на скольжение тени, Калеб оказался рядом и заключил меня в объятие, тяжелые и почти удушливые. Сначала он посмотрел на меня пронзительным взглядом, а потом его голова опустилась к моему лбу.
– Держись подальше от Дрю, - неслышно пробормотал он, повторяя сказанное раньше. - И не отдаляйся от меня.
Я шевельнулась в его объятиях, для того, чтобы проверить силу его рук, сковавших меня. Он покорно отпустил меня, и руки бессильно упали вдоль тела, при этом он так и остался стоять, все еще слишком интимно близко ко мне. Я вновь вернулась к нему, не желая видеть даже такого маленького расстояния между нами.
– Это всего лишь ревность, - прошептала я.
– Я никогда не ревную, - неуверенно отозвался Калеб, и его губы прошлись вдоль моей шеи. Я задрожала, и он вместе со мной.
– Нет, ревную, - тяжело вздохнул он, сдаваясь.
– Не могу представить, что когда-нибудь, кто-то также как я, будет держать тебя за это прекрасное лицо и целовать твои губы. Ты ведь моя! Кто сможет это изменить, если даже я не в силах?
С вечера среды вплоть до субботы, нам больше не удавалось побыть вдвоем. И у него и у меня появлялись странные неотложные дела. Нам удавалось вырывать время то здесь, то там, чтобы просто обнявшись, посидеть несколько минут. Вечера мы провели время с моими родителями и Гремом. Их нельзя было назвать скучными, но скорый отъезд Калеба отравлял каждую минуту, проведенную не вместе.
Когда настала суббота, мы отставили все и закрылись в моей комнате.
Калеб взял меня на руки. Он держал меня так просто, будто я вовсе не имела веса. Его пальцы сильно и нежно сжимали мою талию, и я чувствовала холод его мужских рук, таких надежных и уверенных. С каждым днем я все чаще чувствовала нетерпеливое покачивание детей в животе, но когда случались такие мгновение, когда Калеб оказывался рядом, они нежно трепетали, и я наслаждалась несвойственным мне теплым чувством по отношению к детям. Рядом с Калебом я даже забывала о страхе перед родами.
Вечер не хотелось портить просмотрами фильмов, но я жалела, что мы не могли пойти гулять. Даже не смотря на то, что на улице потеплело, в моей комнате мы могли быть ближе.
– Я тупею из-за тебя и твоих глаз!
– пожаловалась я, насилу скинув с себя очарование его взгляда.
Калеб не смотрел на меня и выглядел при этом так, словно узнал что-то очень ценное!
– Правда? Не замечал. Вот я уж точно с тобой забываю, что больше не человек.
– Разве это так плохо?
– возмутилась я, почти, обидевшись. Привстав над ним, я постаралась заглянуть в его глаза.
– Да нет, - тяжело вздохнул он, - это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Я его понимала. Все что происходило с нами, напоминало наваждение, волшебный сон. И я хотела, чтобы он длился вечно.
Положив меня на кровать, Калеб устроился рядом. Я положила голову на его грудь, и со странным смятением ощущала твердость и сегодняшнюю прохладу его тела, которая говорила о сытости. Разве можно оставаться равнодушной, когда он рядом? И все же, мое тело не могло ничем мне помочь, чтобы израсходовать странную истому, разливающуюся по телу, каждый раз, когда Калеб дотрагивался до меня.
– О чем ты думаешь, - промурлыкал его мелодичный голос. Его губы коснулись моих волос, спустились к виску и замерли там на миг, потом немного отодвинувшись.
Не отвечая сразу, я прочертила пальцем дорожку от его переносицы к губам, и, проведя по ним, тяжело вздохнула.
– О том, что завтра, когда я проснусь, тебя уже не будет не только здесь, но и в Англии.
– Завтра еще нескоро, - мягко сказал Калеб. Мы не могли оторвать друг от друга глаз. Когда он смотрел именно так, как сейчас, я могла поверить, что за стенами этой комнаты мира не существует.