Солнце мира богов. Том первый

Цой Анна

— Нижняя юбка, — напомнил мне Витюсикчик.

Концентрация нагнетающего традиционализма, чтоб его.

— В нижней юбке и без трусов, — буркнула для него, — гениально, — на моём лице появилась хитрая усмешка, — может твои захватить?

— Не…

—…стоит, — перебила, а вернее добавила я, — дразни меня дальше. Дразни! — я вихрем подлетела к нему, впилась губами в губы и продолжила тоном рассказчика пугающих историй, — давай. А я ближайшей ночью, пока ты спишь, проберусь в твой кабинет и разбросаю карандаши по всему столу, — на его лице загорелась

улыбка, которой как результатом я не восхитилась, — а ещё оближу половину, а вторую сгрызу! — совсем уж угрожающее.

Тёплые руки скользнули вниз по спине, уместились на округлой попе и надавили на неё, вынуждая меня практически лечь на него — пришлось упереться локтями в его грудь и замереть, ожидая его дальнейших действий. Они последовали: тонкие длинные пальцы пробежали по моей щеке вверх и ласково заправили мелкие кудряшки, которые невозможно было убрать в шишку.

— Тебе восхитительно идёт как платье, так и общий строгий вид, — пророкотал он, заставив меня возмущёенно скваситься.

И отомстить:

— Если бы я не знала, что ты меня любишь, то осознала бы это сейчас, — такая себе месть — только спровоцировала на губах усмешку.

— На завтра запланировано посещение Рощи модистками и швеями, — он посадил меня, подтянул за плечи и развернул вертикально, — не забудь сообщить им мою волю насчёт самых строгих панталон по колено. Пар десять. Я убеждён, что в них тебе будет стесненно глумиться и смутьянить перед собственным мужем.

Не знаю, что именно на меня в этот момент нахлынуло, но я, помимо привычного забрасывания на его плечи рук, наклонилась к его носу и запечатала там наглый быстрый поцелуй, не забывая съёрничать:

— Я сперва было подумала: зачем тебе столько панталон? Куда ты их будешь носить? Да и под какой твой костюм они способны подойти? — мой тихий смех на уровне гиены обыкновенной смутил, кажется, только пробегающую мимо нас сотый круг служанку, — но потом как прозрела! — набрала в грудь больше воздуха, — ты прав, если ты будешь в таком белье, то я точно не смогу смутьянить! — закатила глаза, — и тем более глумиться, — важно кивнула, — никогда не практиковала, а после того, что ты планируешь мне продемонстрировать… мм-м! Могу я тогда заказать пару экземпляров на свой вкус? Тебе пойдёт оттенок «кардинал»! Или нет — фрез!

— Завтрак подан, милорд, — отчеканил невозмутимый дворецкий, после слов которого меня подкинули вверх, поставили на пол и предложили локоть.

— Благодарю, Мелентий, — к мужчине от Витюсика, — оттенки красного будут до безобразия неприличны даже для тебя, — будто бы и не услышал про адресованность моих слов он.

Я шагнула вслед за ним в коридор и восхитилась:

— Мне казалось, ты не разбираешься в цветах!

Он размеренно кивнул.

— Ты указала мне на мой пробел в образовании. Меня это смутило.

Ах, если бы ты знал сколько всего я могу тебе сообщить из того, что ты не знаешь. Твоё смущение переросло бы в ужас. Однако… где вы видели такого индивида мужского пола, который станет изучать вопрос, не поставивший

его в затруднительное положение?! Да почти все сидели бы и тупили дальше, а Виктор… он со всех сторон был идеальным. Но не приторным, что было со всех сторон невозможно.

Эх, встретил бы ты меня девять лет назад, то всё было бы по-другому. Никакого Варга, статуса шлюхи, Зигмунда, да и Хакгардов вообще (ну, кроме одной), вероятно, я бы и в Ковен не попала бы. Не было бы той череды проблем и дерьма, которое… Так! Всё. Закончила. Натянула на лицо улыбку и радуйся новому дню, Элла! В пень все это. У тебя есть только ты, клеточка внутри и наше общее на первые полгода будущее. И оно будет самым счастливым из всех счастливых, которые были у меня когда-либо.

— Ты не ночевала в своей комнате, ты… потас… — Терра заметила вошедшего следом за мной мужа и переобулась, — потасовку какую устроила! Мы с управляющей всё утро пытались найти тебя, несносная! А т-ты…

— Утро не должно начинаться с баталий, Андентерра, — усадил меня в кресло рядом с собой лорд.

— Доброго утрочечка, сладенькая миленькая тростиночка Терра! — вымолвила я под её недовольство, — ты такая молодец, что ходишь на каждый приём! Умница. Не то, что я. Даже странно, что ты такая худенькая, — я задумалась, — может для тебя шестиразовое питание ввести?

Виктор, разглядывающий светлый луг за окном, смолчал.

В столовую влетел сонный и запыхавшийся Эрик, понуро прочапал к своему месту и замер, отвлекшись на меня.

— А ты чего здесь забыла? — невероятный по эмоциональной окраске вопрос, — сейчас утро, а ты спишь до обеда. Т-только восемь, а т-ты… я думал…

Он стушевался и занял своё место, растёкшись по креслу в уныло-задумчивую лужицу. Я же решила действовать сейчас, иначе за приём пищи нашего лорда доведут до белого каления, он станет мрачноглазой занозкой и остановит выдачу дивидендов хитрожопым жёнам.

— Любимый, — сделаем мягче первый заход, — золотой. Драгоценный, уважаемый, обожаемый, — по его взгляду стало понятно, что следует остановить поток облизываний, — бесценный мой, я могу сегодня переместиться до столицы?

Виктюсичка-противнюсичка дождался сноровистой подачи завтрака в виде каши, от которой я скривилась, уверенная, что у нас двоих с ней жизнь не срастётся, а после кивнул.

— Полностью съеденная порция завтрака, и я дам разрешение, — мне указали на массу на блюде, размазанную по плоской посудине.

Мы с кашей переглянулись, оставшись друг от друга не в восторге. Это потому, что я с утра свой ритуал одевания и штукатурки не предприняла. В ином случае субстанция бы аплодировала. Честное висталочье.

— А я могу взять себе в сопровождение Эрика? — сравнивать плюсы и минусы такого договора можно было долго.

Если нет, то…

— Как пожелаешь, — усмехнулся мужчина, — при двух съеденных порциях.

Хотелось бухнуться лбом о стол, но там уже заняла место эта несносная противная прилипчиво-густая дрянь. Все определения по какой-то причине подходили и ко мне.