Солнце встает над селом Дзауга
Шрифт:
Вадик медленно оторвался от столба, обнял друзей за плечи и подтолкнул их.
– Вперед, скоты! Город принадлежит нам!
Они двинулись по дороге мимо ларьков и кирпичных будок и вскоре скрылись в черной
8.
На вокзале Марину никто не провожал. Утро было раннее, и людей на перроне совсем мало. Лужи за ночь покрылись филигранной вышивкой первой изморози, но когда начало рассветать, то стало ясно, что день будет теплым. Хотя, в Осетии никогда не стоит пытаться предсказывать погоду: обычное дело здесь и 30-градусная жара в феврале, и снег в конце апреля.
Марина сидела на гигантском чемодане, ежась от утренней прохлады и теребя в кармане купленный заранее билет. Заспанный народ начинал неспеша подтягиваться с разных сторон – пестрая, разноперая вокзальная публика. На соседней скамейке нехотя продирал глаза примерзший бомж. Рядом сбивалась в стаю кучка взволнованных хохочущих школьников вместе с учительницей. Дети, полные энтузиазма перед предстоящим путешествием, бурно что-то обсуждали и с шумом встречали каждого новоприбывшего. Совсем близко от нее прошмыгнул цыганенок с чумазой рожей и страдальческими масляными глазами. Неподалеку курил сонный мент, ленясь вытаскивать руки из карманов.
Шли последние минуты. Ее истории. Ее Владикавказа.
Марина подняла голову. Небо стремительно светлело. С каждой
Вскоре объявили прибытие ее поезда. Она встала и подхватила чемодан. Локомотив с лязганьем подползал: пучеглазый, плоскорожий и неожиданно-бодрый. Марина пошла по платформе, преследуя свою длинную, стелющуюся по асфальту тень. Сзади, подстегивая ее неудержимо растекалось утреннее тепло и жаркой печатью плавило затылок.
Это вставало солнце.
Марина ускорила шаг. Замелькали сальные занавески в окнах и номера вагонов. С подножек кое-где свисали нарядные, игрушечно-синие проводницы. Откуда-то возникшие бабки как по команде натренированно покатили по перрону свои тележки с пирожками и перекупленной «Кока-колой». На платформу повысыпали люди. Жизнь набирала обороты.
На мгновенье Марине дико захотелось оглянуться на эту юную дымящуюся рану, на тысячу раз виденную, но никогда не повторяющуюся картину. Солнце вставало над селом Дзауга. Семеня по горам, всплескивая рваными рукавами, терзая смутное небо… Не такое, как вчера, и как завтра. Это был новый день, и новая боль, новые дети, новые войны, новый народ и надежды. Но все это ее больше не касалось. Наступал новый день без нее.
Марина вздохнула и чему-то улыбнулась. Показался ее вагон. Поезд стоит всего 5 минут, и надо поторопиться. Она знала, что сейчас разложит вещи и тут же забудется долгим, крепким, тяжелым сном. Впереди у нее была длинная, изматывающая дорога и целая жизнь.