Солнечное затмение
Шрифт:
В тронный зал, запыхавшись, прибежал один солдат.
– - Ваше величество! Коадьютор Ламинье найден мертвым около лестницы. Этот еретик убил его, чтобы завладеть его маской и проникнуть к вам... Какие будут указания?
Король достал платок, который ему лично вышила кружевами Жоанна, вытер им вспотевшее лицо и тихо прошептал:
– - Нынче не праздник, а настоящее сумасшествие...
Жерас уже видел огни великого Нанта, которые вкраплялись во вселенскую темноту маленькими желтоватыми точками.
– - Проклятый Альтинор! Скорее небо упадет на землю, чем ты останешься жив после встречи со мной! Тебе уже ничего не поможет! Ни твой лживый язык, ни твой изворотливый ум!
Меч еще раз резанул сонную пустоту, и та жалобно застонала. Стена города уже создавала разимый контраст бескомпромиссной тьме мироздания...
Король Эдвур снова надел маску белого медведя. Сам не знал -- для чего. Скорее, просто хотел скрыть от окружающих свой надломленный дух, который отпечатался на его лице бледными бесцветными красками преждевременной старости. Он ходил по просторным залам Анвендуса, словно по тесным и невзрачным тюремным камерам. Вместо людей он видел призраки в звериных масках, подчеркивающих суть их смердящей души. Он не чувствовал ни пола под онемевшими ногами ни собственного тела.
– - Ваше величество!
– - он даже не узнал голоса собственного слуги, окликнувшего его сзади.
Король нехотя обернулся и увидел своего преданного, вечно чем-то напуганного Жозефа.
– - Ваше величество, там какая-то старуха, страшная как смерть, просит, чтобы вы ее приняли...
– - Что еще за старуха?
– - Понятия не имею. Скажу только одно, когда я ее увидел, меня чуть не вывернуло. Пугало и то выглядит симпатичнее...
– - Ну и гони ее в три шеи.
– - Пытался... Говорит, умру, но перед смертью хочу повидать самого короля. Во, настырная! Ведьма, наверное.
Эдвур хотел было уже махнуть рукой и пройти мимо, но потом подумал: в принципе, какая ему разница, в какую сторону идти, чем заниматься и с кем вообще разговаривать?
– - Где твоя ведьма?
– - У черного входа. Говорит, буду ждать хоть всю оставшуюся жизнь, пока сам король ко мне не выйдет.
– - Жозеф говорил сбивчивым от волнения, заискивающим тоном, пытаясь всячески угодить его величеству.
– - Ладно, идем.
Перед взором короля предстала старуха омерзительной внешности, скрюченная в три погибели и вся изрезанная глубокими морщинами, похожими на рубцы, словно ее тело было некогда рассечено на множество мелких кусочков и потом вновь склеенных друг с другом. На лице росли отвратительные бородавки с торчащими из них волосами. На маскараде
– - Что вам угодно... сударыня?
– - на последнем слове король споткнулся.
– - Ты король Эдвур?
– - голос Ниды оказался не менее мерзок, чем ее внешность.
Эдвур приподнял маску медведя.
– - Я самый. Может, сбегать показать вам свои документы?
– - Ладно, верю...
– - старуха снисходительно махнула костлявой рукой, на которой омертвелая плоть болталась как сморщенная тряпка.
– - Вот что я хочу сказать тебе, Эдвур. Я пришла отомстить герцогу Альтинору. Я его любовница, которую он сильно обидел.
Король не выдержал и расхохотался. Даже Жозеф покраснел от приступа смеха.
– - Жаль мы не взяли сюда Фиоклита, ваше величество, пусть бы он поучился, как надо смешить людей.
– - Не вижу здесь ничего веселого, Эдвур.
– - Старуха общалась с королем тем же панибратским тоном, что и его шут. Для ее возраста никаких титулов на земле уже не существовало.
– - Речь пойдет о вашем сыне Жерасе...
– - Как смеешь ты, вонючая ведьма, упоминать своим мерзким языком имя моего покойного сына?!
– - Не торопись, Эдвур. Выслушай, что я скажу. Твой сын не умер от сердечного приступа, как вы все подумали. Это Альтинор подсыпал ему в вино зелье, вызывающее мнимую смерть. Я лично варила зелье и могу поклясться, положа руку на Священный Манускрипт, что говорю правду. Твой сын почти что живьем был закопан в землю. А зачем -- не спрашивай. Все равно не знаю. Об этом спроси у самого герцога.
Произнесенные фразы отзвучали в ушах короля как далекая пушечная канонада. Каждое слово -- выстрел. И каждый выстрел -- точно в цель. В самый центр его ноющей души.
– - Старая дура, ты хоть соображаешь, что ты несешь?!
– - Король сделал пару угрожающих шагов навстречу, но старуха была столь отвратительна, что ему пришлось остановиться.
– - Ты знаешь, что я с тобой сделаю, если все это клевета?! Кто подослал тебя, ведьма?! Отвечай!
– - Не пытайся запугать меня, Эдвур. Я пережила четыре великие войны. И твой игрушечный гнев уж как-нибудь тоже переживу. Лучше благодари Непознаваемого о том, что наконец узнал правду. Я бы тебе этого никогда не сказала, если бы герцог не поступил со мной несправедливо.
– - Потом старуха отвлеклась от собеседника и зашептала себе под нос, как бы бредя наяву: -- "Эх, сьир герцог... пожалел ты денег для своей любовницы Ниды, теперь поплатишься головой... Нида не прощает обид...", – - Затем она подняла обесцвеченные зрачки на короля и уже громче добавила: -- Еще Эдвур, хочешь кое-что знать?
Король ходил взад-вперед, шаркая сапогами пол и поднимая маленькие облачка пыли. Маска белого медведя, свернутая на затылок, создавала иллюзию, что у монарха два лица. Одно человеческое, другое, которое сзади -- звериное. Причем, на первом лице взор был живым и колючим, на втором из темных глазниц двумя бесчувственными дырами торчала пустота.
– - Недавно, -- продолжала Нида, -- он заказал у меня зелье страсти для королевы Жоанны и герцога Оранского. Люди, которые выпьют это зелье, не могут долго удерживаться друг от друга...