Солнечное затмение
Шрифт:
– - Короче, внешность Ольги нужно изменить до неузнаваемости.
– - Конкретнее: изуродовать ее, применить какое-нибудь колдовство, переодеть в мужскую одежду... Что?
Альтинор похмурился.
– - Шутки у вас какие-то... некоролевские. А насчет колдовства скажу: как истинный пасынок темноты, я не приемлю его ни в каких формах.
– - Ну ладно, ладно...
– - Есть у меня одна знакомая, которая умеет накладывать искусный грим, и он очень долго сохраняется. Она почти волшебница. Меняет любого человека до неузнаваемости. Не то, что родная мать, он сам от себя откажется, едва глянет в зеркало. Только все это будет стоить некоторых издержек...
Король поднялся на ноги и принялся
– - Идея принимается, а что дальше?
– - Все продумано, ваше величество. Готовьте эскорт человек двадцать. И, если не трудно, пошлите за ней. Прямо сейчас.
Через совсем незначительный промежуток времени перед глазами Даура Альтинора предстала девушка, красота которой была еще не тронута скверной окружающего мира. Она была слегка напугана и застенчива, с опущенным взором и играющим на щеках румянцем. Именно эта милая застенчивость тронула сердце герцога. Он не находил ее в своих буйных авантажных дочерях и всегда полагал, что скромность -- самое драгоценное украшение для женщины. А скромность облаченная в красоту -- так это вообще живой самородок.
– - Подойди ко мне, дочь моя, не бойся.
– - Старший советник осторожно взял ее за руку и с чувством изумительной радости вдруг понял, что тоже не потерял способности к смущению.
– - Поверь, мы с королем Эдвуром друзья твоему отцу. С тобой, надеюсь, хорошо обращались?
Та молча кивнула. Ее длинная русая коса искрилась на свету. Альтинор, прислушавшись к голосу своего сердца, обнаружил, что искренне желает ей только добра. Он и сам радовался, что среди своих многочисленных злодеяний ему вдруг предстала возможность помочь столь прекрасному созданию. К тому же, это благое дело являлось составной частью его стратегических планов.
– - Верь мне, дитя мое, ты увидишь своего отца. И еще передашь ему от меня привет. Поняла? Да...
– - старший советник задумчиво откинул голову на спинку кресла.
– - Иногда нас, представителей прозрачной крови, судьба швыряет так, что нам не позавидует последний смерд. Скажи, юная леди, а Калатини хорошо к тебе относился, когда ты была у него в плену?
Девушка наконец заговорила:
– - Да, они кормили меня вволю, разрешали читать и вышивать. Только видеться ни с кем не позволяли. Я почти все время сидела взаперти...
– - на ее щеках навернулись слезы.
– - Ну-ну, дочь моя, все это позади.
– - Альтинор ласково обнял ее и погладил по голове.
– - Прежде, чем ты увидишь отца, тебе предстоит долгий путь. Готовься. Это будет тяжело, так как тебе придется пройти через одно... испытание. Но иного способа я не вижу.
– - Я на все согласна, лишь бы вернуться на родину.
Спустя четверть эллюсии от Анвендуса отъехал кабриолет. В его карете было лишь два пассажира. Это Даур Альтинор и царевна Ольга. Герцог, сидя рядом с ней, непрестанно чувствовал исходящее от нее обаяние. Приятное душевное тепло. Чувство это было столь далеким и забытым, что последний раз он им наслаждался, наверное, в своей померкшей юности, когда познакомился с Эвой, нынешней спутницей жизни. Тогда тоже одно лишь присутствие рыжеволосой девушки из Бурундии, возносило его душу к апогею человеческого счастья. Он так наслаждался этим состоянием, что, помниться, сильно опасался заболеть параксидной чумой. Сейчас он сидел и украдкой поглядывал на Ольгу, пару раз глубоко вздохнул, ибо понял, что его хваленая победа над страстями не такая уж и полная. Скорее, в духовной войне он лишь возомнил себя победителем. В принципе, они с Пьером шли разными путями к почти одинаковой цели. Пьер смирял свою плоть постами, молитвами и добродетелью. Альтинор стремился к тому же, тренируя собственную жестокость и оттачивая холодный ум. Кто из них двоих больше преуспеет -- покажет грядущее.
– - Как поживает царь Василий?
– - Спасибо, он чувствует себя хорошо.
Все остальное время молча слушали монотонный стук колес. До тех самых пор, пока кучер громко не крикнул:
– - Приехали, сьир герцог!
Альтинор так расслабился от легкой дорожной тряски, что подняться с места для него было настоящим подвигом.
– - Подожди меня здесь, дочь моя, я сейчас.
Жилище, к которому прибыл кабриолет, если и можно было обозвать жилищем, то с большими кавычками. Полусгнившее деревянное строение чуть ли ни на половину ушло под землю. Крыша сильно прогнулась и во многих местах была неряшливо залатана листами ржавого железа. Около двери на единственном гвозде болтался почтовый ящик, в котором вместо корреспонденции давно уже поселились большие черные тараканы. Стоял невыносимый смрад, словно нечистый дух, охраняющий это странное место от воров. Впрочем, какие могут быть воры? В эту дыру и домашняя скотина постеснялась бы сунуть свою морду. И тем не менее...
Тем не менее Альтинору частенько приходилось не только заходить внутрь, но и подолгу общаться с тамошней обитательницей -- старой колдуньей Нидой. Так ее звали в округе. Нида являлась незаменимой союзницей почти во всех его темных делишках. В своем старческом уме она хранила такие тайны, что даже королевские филеры могли бы позавидовать количеству политического компромата, причем -- почти на всех высокопоставленных лиц королевства. Голова старухи стоила очень-очень дорого. Альтинор прекрасно знал это и держал ее у себя на привязи. Ни одна серьезная махинация старшего советника не обходилась без ее косвенного участия. Кстати, это именно она приготовила ему эликсир мира и эмульсию вражды во время подписания незабвенного историей "мирного договора".
Герцог поморщился от неприятного запаха и решительно постучал в дверь. Ленивые шаркающие по полу шаги были чуть слышны.
– - Кому чего от меня опять надо?!
– - противный и скрипучий голос так не походил на человеческий, что казалось, это проскрипела гнилая дверь. Или тот самый нечистый дух, от которого исходит такое зловоние.
Альтинор не ответил. Он знал, что сейчас Нида обязательно глянет в свое маленькое отверстие, потом воскликнет: "а, сьир герцог, это вы!".
– - А, сьир герцог, это вы! Проходите!
– - дверь издала негостеприимный скрежет. Верхний ее шарнир постоянно отходил от косяка, и старуха с таким же постоянством приколачивало его назад огромным чугунным молотком.
– - Давненько вы не навещали свою тайную любовницу. Давненько...
Нида была страшна как Ужас во плоти. Сморщенная, покрытая какой-то коростой кожа, горб на спине, растрепанная пакля вместо волос, ее правый глаз сильно косил, а на лице росло штук пять или шесть огромных бородавок, из которых торчали длинные черные волоски. Некоторые в округе шутили, что старуха не умирала только потому, что когда к ней приходила смерть с косой в руках, то сама грохалась в обморок и сдыхала на собственной косе. При всем том Нида упорно уверяла всех, что она у Альтинора числится в "любовницах".
В ее смрадной хижине как всегда кипели котлы с каким-то странным варевом, всюду ползали истинные хозяева жилища -- тараканы. Здесь они чувствовали себя столь вольготно, что без застенчивости лазали по столу, подбирая крохи оставшейся еды. Еще и недовольно шевелили усами, если еда им казалась несколько протухшей. Странно, старший советник ни в каком другом месте не видал таких больших и таких непримиримо черных тараканов.
– - Ну что, старая дура... Опять варишь свои колдовские зелья?
– - он заглянул в один из котлов и откровенно поморщился.