Солнечное затмение
Шрифт:
Альтинор чувствовал, как приятно бьется его собственное сердце, и какой удачей является жить и что-то творить на этой земле. Он провернул грандиозное дело! Причем -- экспромтом, без предварительной подготовки. И каким же глупцом в этой ситуации оказался король! Нет, такой король не достоин носить свою корону. Пусть уж лучше ей забавляется его кот...
Находясь уже в прихожей собственного дома, Альтинор громко крикнул:
– - Робер! Тащи бутылку вина! Нет, две бутылки -- себе и мне! У твоего господина прекрасное настроение!
Попугай Горацций, гордо восседающий
– - Пр-р-ридур-рки!! Ох и придур-р-рки все вокруг!
– - С вами невозможно не согласиться, друг мой Горацций. Данная философская концепция является базирующим элементом человеческого сообщества. Вы не возражаете против такого мнения?
Попугай внимательно выслушал эти слова, повернул свой зрячий глаз в сторону герцога, почесал когтем клюв и, думая, что от него ждут еще каких-нибудь умных изречений, громко закричал:
– - Весь мир-р бар-рдак! Все женщины нецеломудр-р-рены! Нецеломудр-р-рены!
Даур Альтинор курил довольно редко: или когда на душе было очень радостно, или наоборот -- очень погано. Отсутствие тяги к ядовитому дыму, равно как и к спиртным напиткам, являлось ярчайшим доказательством его победы над человеческими страстями. Но если уж выпадал случай, и Альтинор закуривал, то только самые дорогие сигары. Он наслаждался не столько никотином, сколь самим процессом пускания серых облачков. К тому же рдеющая между пальцами дорогостоящая сигара являлась в высшем обществе признаком утонченного вкуса.
Герцог сделал две глубокие затяжки и внимательно присмотрелся: что после них изменилось в окружающем мире? Оказалось -- ничего. Ровным счетом ничего. Старший советник подошел к попугаю, еще раз затянулся и пустил ему в морду мощную струю дыма. Философ Горацций, закрыв свой единственный глаз, тут же заголосил:
– - Кошмар-р! Какой кошмар-р-р!
Четверть эллюсии спустя перед Альтинором, помимо недопитой бутылки, лежало еще два незапечатанных конверта с подписанными именами адресатов. Дальше все проще простого: письмо, адресованное царю Василию, он вложил в конверт английского короля, а то грозное послание, что должно было отправиться в Англию, Лаудвиг повезет в Москву. Герцог с наслаждением запечатал оба конверта и радостно потер ладони.
– - Ух, и дельце! Лаудвигу конец! Еще одним кандидатом на мой трон...
– - несколько глотков вина разбавили монолог смачными сладострастными звуками, -- стало меньше!
Двух мнений по этому поводу и быть не могло. Если средний сын короля Эдвура не погибнет где-нибудь по дороге, то царь Василий, едва прочитав письмо, немедленно лишит его головы. В том и в ином послании речь шла о неких дочерях. Сложно предположить, какова будет реакция английского короля. Но герцога это ни малость не волновало. Ибо к тому времени, когда обман раскроется, король Эдвур, по его точным математическим расчетам, должен быть уже мертв.
– - Робер! Ты допил свою бутылку с вином?
Сзади донеслись торопливые шаги.
– - Как приказали, сьир герцог. Всю до донышка!
– - Теперь позови мне из моей личной охраны... ну, скажем Швейка. Ух, и хороший воин этот астралец!
Швейк явился
– - Вот что, служивый.
– - Альтинор достал мешочек с золотыми евралями и принялся подкидывать его на ладони.
– - Охранять мою драгоценную персону пока не нужно. Об этом позаботятся другие. Дельце у меня одно имеется.
– - К вашим услугам, господин, -- астралец слегка склонил голову.
– - Вот это письмо доставишь английскому королю лично в руки. Да смотри, не торопись! Чем медленней ты будешь добираться до Англии, тем лучше. Понял? Послоняешься по каким-нибудь кабакам, попьешь вдоволь вина. Потом неспеша сядешь на корабль и также неспеша переплывешь Лар-манское море. В самой Англии еще где-нибудь пошляешься. В общем, отдохнешь вдоволь. Этих денег тебе хватит с лихвой.
– - Герцог кинул ему мешочек, который солдат с легкостью поймал на лету.
– - Будет сделано господин! Рад служить вашей милости!
Солдат скрылся, оставив после себя лишь угасающий топот сапог. Горацций нахохлил свой затылок и закричал ему вслед:
– - Придур-р-рок! Настоящий придур-рок!
Не смотря на побои отца, Лаудвиг Ольвинг продолжал свои полулегендарные подвиги. Количество выпитых им за всю жизнь бутылок и количество перепробованных женщин уже приближалось к цифре с несколькими нулями. Он понятия не имел, которое из этих двух количеств больше. Впрочем, если измерять массой, то перевесят явно женщины.
Вот и сейчас он уединился с одной худощавой дамой невесть в какой комнатушке невесть какого заведения. Имени ее он не то чтобы не помнил -- никогда и не знал. Даже не интересовался. Она, полуобнажив свою грудь, кокетливо стонала:
– - Ну, принц... Вы слишком настойчивы в своих ласках! Я благовоспитанная дама, а не какая-нибудь распущенная деваха... Ой, ну куда вы лезете! Туда запрещено лазить малознакомым мужчинам... Ой, ну раз уж залезли...
Лаудвиг дышал разгорающейся страстью. Он поставил "благовоспитанную даму" на карачки и принялся стягивать с нее юбку. Та вяло сопротивлялась, постоянно бормоча насчет какой-то там чести и достоинства. Когда же принц увидел худенький, но уже полностью обнаженный зад, его пальцы глубоко впились в мягкие половинки. Дама громко вздохнула и с нетерпением ждала, что будет дальше.
А дальше произошло вот что.
Сзади кто-то громко кашлянул. Лаудвиг резко обернулся. Там с самым тупым во вселенной выражением лица стоял Жозеф.
– - Какого ч-черта ты здесь делаешь, дурак?!
– - Извините, сьир, но вас срочно вызывает к себе король.
– - А-а-а...
– - Принц произнес это таким тоном, словно не он, а наоборот -- ему что-то куда-то засадили.
– - Проклятье! Ладно, сейчас иду... Сгинь с глаз моих!
– - Потом обратился к даме: -- Слушай, я выгляжу не слишком пьяным? Жди меня здесь. Надеюсь, что скоро вернусь.