Солнечное знамя
Шрифт:
Снизу — мягкое сено, — сбоку стена и то же самое сено, сверху — сводчатый потолок сенника.
И запах…
Алиона устроила юношу поудобнее, положила ему под голову рюкзак, и прижалась к горячей спине.
— Это, — прошептала она, — Ничего не значит. Так просто удобнее…
Алиона достала боевой кинжал и подумала, что любой эльф, который попытается подобраться к ним, получит выстрел прямо в свое идеальное лицо.
Потом она отогнала дурацкую мысль разрезать бинты на заевой руке и посмотреть, что же он там прячет.
Потом она моргнула.
И
***
Солнечные лучи проникали сквозь раскрытые ворота сенника и освещали внутреннее помещение неярким пыльным светом. Пылинки забрались в нос спящей девушки и защекотали там.
Алиона чихнула и проснулась. Открыла глаза.
Зай, похоже, тоже только что пришел в себя. Он сидел спиной к девушке, обхватив колени руками и его спина с цепочкой выступающих позвонков была такой трогательной, что хотелось обнять и пожалеть.
— Это ты меня вытащила от длинноухих? — спросил он, не оборачиваясь, — Или мне померещилось?
— Я, — осторожно произнесла Алиона. Честно говоря, у нее ломило все тело, болела голова и было нехорошее ощущение, что охотник сейчас выругается и потребует отнести его обратно.
Зай помолчал, а потом… Отчаянный ругатель, он произнес уже столько слов, от которых свернулись бы уши даже у слесаря-сантехника, но того, что он произнес, Алиона не ожидала от него услышать.
Зай тихо сказал:
— Спасибо.
Девушка не успела отреагировать на неожиданное заявление, как юноша поднял голову, принюхался, прислушался к доносившемуся из странного помещения неумолчному шуму, а потом резко обернулся.
Белое лицо, зрачки расширившиеся во всю радужку.
— Ты что… — сипло произнес Зай, — притащила меня на ткацкую фабрику?
Глава 22
Они сидели на сеновале ткацкой фабрики уже полдня. Выбраться отсюда можно было бы в любой момент, может быть, никто из персонала их не увидел бы, но рыжеволосая девушка и парень в женской рубашке, испачканной кровью и сажей, выглядели слишком вызывающе для мирного эльфийского городка. Уже на первом перекрестке ими бы заинтересовалась полиция, на втором же — те, кто их ищет. Так что пришлось сидеть, зарывшись в необычно мягкое сено и ждать ночи. Ждать и надеяться, что эльфийские собаки — и на четырех ногах и на двух — не возьмут их след раньше, чем зайдет солнце.
— Нужно было сразу уходить, — в тристачепырнадцатый раз пробурчал Зай.
Алиона вздохнула. И промолчала. Тему "Почему ты не ушла сразу?" они уже три раза обсудили и два раза поругались. Злобным шепотом, потому что некие личности, рассмотреть которых из-за сена не удавалось, приходили за сеном удручающе нерегулярно и могли заинтересоваться криками под крышей сеновала.
Зай тоже вздохнул и шепотом произнес длинную ругательную тираду в адрес эльфов, из-за которых они торчат здесь, в этом — цензура — сарае, ждут — цензура — вечера и — цензура, цензура, цензура — надоело — цензура — ждать.
Алиона вздохнула еще раз и поерзала, устраиваясь поудобнее. Они с Заем
Зай выругался еще раз. Даже ругательства начали звучать тоскливо.
— Давай поговорим, — повернула голову Алиона.
Зай повернулся к ней. Расстояние между их лицами — меньше чем вытянутая рука… Алиона неожиданно подумала, что ни разу не была с мужчиной так близко в НАСТОЛЬКО интимной обстановке: лежа, на сеновале, в полумраке…
А глаза у Зая синие, как море…
— Зачем?
— Что "зачем"? — вздрогнула Алиона, вынырнувшая из своих мыслей, в которых присутствовало море, солнце и купальник.
— Зачем говорить?
— Так обычно быстрее время проходит.
— Я не хочу говорить, — Зай отвернулся.
И волосы у него черные… Блестящие, как перья ворона…
— Почему?
— Зачем попусту болтать?
— Не попусту. Если ты расскажешь мне о том, что произошло, я хоть буду понимать, что происходит? Что от тебя хотел тот эльф?
— Ничего.
Вот упрямец… Алиона полежала еще немного и заговорила.
Она рассказала о себе. О жизни, о работе, о матери… Проблемы, которые портили ей жизнь — приставучие коллеги, строгое начальство, бесцеремонная мать — вдруг показались такими… глупыми. Алиона подумала, что если бы Роман еще раз попытался полапать ее, то она не раздумывая влепила бы ему пощечину и не стала переживать о том, что про нее подумает. Надо же, до чего общение с эльфами меняет человека…
Она скомкала рассказ о коллегах и перешла к истории своего перехода в этот мир. Про стерву-Аньку, продавшую ее практически в рабство, про Хетулиона-старшего, про Хетулиона-младшего… Про Настю, девчонку, попавшую в Зеленую Рощу…
— Что скажешь? — Алиона закончила рассказ на своем появлении у лесного дома охотника Джарра. Она чувствовала себя опустошенной, но в то же время спокойной, как гора. Надо же… У нее ведь никогда не было настолько близких подружек, чтобы делиться с ними всем-всем-всем. Кто бы мог подумать, что ее первой подружкой окажется юноша из другого мира, нервный и раздражительный.
Зай молчал. Девушка подумала, что он уснул.
— Вот… — Зай резко замолчал, как будто ухватил себя за язык.
— Дура? — уточнила Алиона. Ну а как еще можно назвать человека, повевшегося на сказку о сказочных эльфах?
— Сука, — закончил Зай и тут же поторопился добавить, — Не ты. Подружка эта твоя, Ан-ка. Продать человека эльфам… Это…
Он вполголоса выругался, вплетя в одну фразу и незнакомую ему Аньку и знакомого аптекаря.
— Это из-за травы тебя эльфы пытали? — спросила Алиона.
— Из-за нее, — пробурчал Зай, — И из-за аптекаря. Тварь.
— Зачем она им нужна?
— Не знаю.
Почему-то Алионе показалось, что Зай врет. Он знает, зачем эльфам нужен этот "подорожник" или, по крайней мере, догадывается.