Солнечный листопад-1 (ч.1-6)

Левченко Елизавета

Я хотела, как и всякий воспитанный гость, вымыть тарелки, но Мари подхватилась первой, не прекращая разговаривать с Олесей Павловной. Руки застыли в воздухе, над тем местом, где только что лежала тарелка. Улыбка, какую нацепила, исчезла. Никому не нужна моя помощь. Да и я в сущности тоже.

Стремительно отвернулась к Ксюшке, нагнулась и весело спросила, хочет ли она еще поиграть? Ребенок был только рад и я позволила ему утянуть себя прочь.

Барби потеряли актуальность. Зарядившись энергией, Ксюша захотела пряток. Ну прятки так прятки. Я пожала плечами.

Прятаться в пределах одной, довольно маленькой для такого комнате, оказалось не интересно, так

что территория расширилась до всего первого этажа. В ходе пряток, а они растянулись у нас ого-го на сколько, за окном стемнело окончательно, я успела изучить чуть ли не весь дом, налюбоваться каждой комнатой, быть раз шесть пойманной, а два раза вообще заблудилась. Сама не знаю, как это вышло. На второй раз искали меня уже все, а не только маленькая девочка. И нашли, отчаянно чихающую, с паутиной на голове и рукавах в какой-то подпольной - в смысле под полом расположенной - каморке, скрюченную в три погибели между комодом и стиральной машинкой несколько доисторического вида. Нашла Мари. Леша стоял в стороне. И, надо же, смотрел на меня. Вот встретилась в его зелеными, наполненными тревогой глазами, и совсем растаяло, великодушно забыв многочасовое игнорирование... почти забыла, так как он, едва я выбралась, вновь повернулся к Олесе Павловне.

Нет, я не ненавидела этого светлого человека, так как попросту не была на это способна. И Лешу тоже не могла ненавидеть, потому что это слишком противоестественно. Я ненавидела себя. За мерзостную ревность и желание обладать другим человеком. Но он - не мой раб. Он - свободен. Я не имею права предъявлять какие-либо претензии.

Мы должны были остаться здесь еще на день. То есть - это ночевка в незнакомом месте... Так, спокойно, Соня. Ты не ребенок. Ты это уже переросла. Ты справишься.

Часиков в десять Олеся Павловна показала наши комнаты на втором этаже. Все четыре, они располагались дверь в дверь. Мне и парню достались по две свободные комнаты, но не противоположные, так располагалась дверь в детскую. Мари - спальня хозяйки, которая соседствовала с "моей" комнатой. И хоть девушка и открещивалась старательно, мол, как она может занимать ее кровать, сама хозяйка была непреклонна.

Сославшись на усталость, я сразу же ушла в отведенную комнату. Нет... сбежала. Ото всех. Ксюшку уже уложили, а что мне без нее делать среди них?

Добрая женщина выделила мне беразмерную белую футболку и широкие шорты из своих запасов. Я искренне поблагодарила и тут же их по ее просьбе примерила, спрятавшись за шкафом. Великовато, правда, но не падает, а это главное. Также меня проводили до туалета, за что отдельное горячее спасибо. Спросить сама - не додумалась. Представляю: вот приспичило бы посреди ночи, как бы искала? Ага, к Леше пошла... Очень смешно.

Перед тем как уйти, Олеся Павловна обернулась и с каким-то странным выражением посмотрела на меня. Но секунда - и опять улыбалась. Пожелав спокойной ночи, она ушла, прикрыв дверь.

Что это была? Показалось, или..?

Ладно. Главное, что наконец я одна. Все. Никаких мыслей, абсолютно никаких. Похлопала себя по щекам, а потом для верности и ледяной водой умылась - это самый верный способ не только проснуться, но и привести мысли в порядок. Плюс не только мысли, но и накрашенные глаза, не без помощи мыла, конечно.

Дойдя по памяти до нужной комнаты, нырнула под холодное, незнакомое одеяло и с наслаждением растянулась на широком и мягком матрасе, облегченно выдохнув. Все же сегодня был тот еще денек... Прикрыла глаза и постаралась сосредоточиться на том, как я устала и как мне требуется уснуть...

У меня есть один очень

большой минус. Домашние смеются над ним всю мою жизнь и не упускают возможности устроить какую-нибудь жестокую шутку - восприятие с моей стороны, с их - это считается невинной забавой. Ага, конечно, забава. Из-за которой я неизвестно сколько нервов потратила. Я не могу спать не в своем доме. Турбаза, санаторий, ночевка у друзей семьи - превращается в одну длиннющую пытку. Едва я только ложусь... начинается. Мне кажется, что раздаются какие-то подозрительные шорохи, темнота по углам сгущается, обретая пугающие до оледенения очертания. Собственно дыхание слышится как чужое, причем с угрожающими хриплыми, как у астматика, оттенками. Кажется, что кто-то стоит рядом и смотрит, смотрит, довольно ухмыляясь. И тянется к ногами, чтобы ка-ак дернуть за них, утащить под кровать, где спрятана дверь в подземный ход, ведущий в подземелье, где...

Натянуто засмеялась. Брось, Соня, какой подземный ход на втором этаже?.. Смех стал неуверенным, а потом и вовсе стих. Наступила тишина. Гнетущая. Угрожающая. И от этого заставляющая с еще большим замиранием в нее вслушиваться, затаив дыхание.

Нет, спокойно, Соня. Все хорошо. Ты далеко не маленькая девочка. Никаких монстров не существует. Привидений, одно из которых тебе так упорно видится вон в том углу, рядом с зеркалом, не бывает...

Не вовремя вспомнился один из выпусков новостей, где в каком-то английском замке камера засняла нечто белесое, что было признанно за то самое несуществующее приведение.

По телу прокатила крупная дрожь. Отчаянно зажмурилась, и к тому же натянула на голову край одеяла, вцепившись в него пальцами, которые, кажется, заклинило...

Не помогло. Картинка с увиденным приведением не хотела пропадать, и казалось, что оно стоит над душой, вон, даже пальцы обдало морозным воздухом... Тонко-тонко взвизгнула и резко одернула одеяло, осматривая комнату. Никого. Видишь, Соня, никого нет! Никто не стоял... никого нет...

А взгляд так и норовил к зеркалу переместиться. Нельзя в него смотреть в темноте - всю жизнь пугала бабуля. Ночь время темных сил, а зеркало - проводник из их мира в наш. И если ночью человек посмотрит в зеркало, то в него может вселиться демон... А если все же посмотрел, то нужно быстро забормотать: "Чур меня! Чур! Чур!" и обязательно три или пять раз - это святое число, и ни в коем случае не шесть, девять и тринадцать - это числа зверя, числа дьявола... Когда ночью в незнакомом месте и не в такое поверишь. Проверено.

В зеркале что-то мелькнуло. Сердце бухнуло и упало куда-то в область левой пятки. Я сглотнула и со скоростью света "зачуралась". Ой! А... пять ли раз сказала? Не шесть? Точно не шесть?!

Зеркало опять приковало взгляд. И не смогла его отвести, заворожено всматриваясь в его глубины. Вот краешек стола, и отражение обоев, а вот пола и края узорчатого ковра. Ничего страшного... видишь? Ниче...

Я заорала в голос, кубарем скатилась с кровати и бросилась из комнаты вон, зачем-то намертво зажав в руках подушку. А все потому, что в зеркале промелькнуло что-то черное и ужасающее. И мне не показалось!! Там правда что-то промелькнуло!!! Остановилась только возле двери в туалет, прижавшись к ней спиной и неотрывно смотря на приоткрытую дверь в комнату. Подушку выставила вперед. Пусть жалкая защита, но хоть какая. Сердце бешено стучало в горле... и заколотилось еще сильнее, когда дверь словно специально скрипнула. На голове зашевелились волосы, и, чуть ли не зубами вцепившись в подушку и, не поворачиваясь спиной - а вдруг еще нападут?!
– отбежала еще дальше.