Солнечный листопад-1 (ч.1-6)
Шрифт:
– Пирожки...
– благоговейно выдохнула я, представив это кулинарное великолепие, поспешно кивнула и бросилась к шкафу, где на одной из полок оставила свою одежку. Быстрее-быстрее! Ради пирожков да утром...я готова на многое!
– Соня?
– окликнула меня женщина. Я высунулась из-за дверцы шкафа, натягивая одновременно кофту. Олеся Павловна стояла возле двери. Руки, согнутые в локте, были сцеплены на уровне живота, и находились в постоянном движении. Выглядела так, словно она чувствовала неуверенность. Из-за этого я прониклась еще
– Не ревнуй Лешку ко мне.
Я глупо открыла и закрыла рот, только спустя время найдя, что ответить:
– А... как вы узнали?
Улыбка женщины стала мудрой и понимающей. И я поняла, что эта женщина не такая уж и молодая, как показалось раньше. Ей не едва за тридцать, а лет на шесть-восемь больше. Просто она хорошо следит за собой, поэтому морщин - основных свидетелей возраста - практически нет.
– Не надо, хорошо?
Я потупила взгляд, а потом и вовсе спряталась за дверцу.
– Он не смотрел на меня. Забыл совсем и разговаривал только с вами, - словно оправдываясь, сказала, нервно мня в руках джинсы и рассматривая ткань.
– Нет, не забывал, - возразила она. И добавила, превосходя ответный вопрос-обвинение одной личности: - Да, мы разговаривали, смотрели друг на друга, но Лешка с завидной регулярностью скашивал на тебя глаза. Вот только ты в стол смотрела.
Джинсы шлепнулись на пол.
Это что получается? Я... всея моя обида - дутая? И столько негативных эмоций - по недоразумению?!
– Точно??
– воскликнула, высунувшись из-за дверцы и несколько напугав женщину неожиданным появлением.
Она засмеялась.
– Точно, точно. Смотрел и в глазах непонимание читалось. А когда Лешка отворачивался, на него смотрела ты, с тем же непониманием и вселенской обидой!
– я вздохнула.
– Он дорожит тобой. А поверь, этот паренек очень трудно сходится с людьми. А если сходится, то это считай навсегда... А ты?
– сдвинула брови женщина. И тон ее тоже изменился.
– Как ты относишься к Леше? Если как к игрушке, то лучше не мучай его. А если... настроена серьезно, то приготовься к трудной жизни.
Трудной?.. Что это значит?
А вообще, Олеся Павловна напомнила мне Мари, когда та спрашивала о моем отношении к ее брату. Вот почти копия! Точнее - Мари копия женщины. "Особенно... глаза", - неожиданно поняла. И не только. У Леши похожий разрез глаз... Тряхнула головой. Да мало ли похожих людей?
Женщина ждала моего ответа. И я с серьезностью сказала:
– Он - моя жизнь.
Как и Мари тогда, она улыбнулась с заметным облегчением.
– Тогда хорошо.
И ушла. А я бросилась поднимать штаны с пола и натягивать их. Когда закончила, завернула волосы в пучок и побежала на первый этаж.
Посреди стола стояла огромное блюдце, размером... вот если бы я кольцом сомкнула перед собой руки -такого вот размера. Диаметром сантиметров сорок, как чуть погодя определил наметанный глаз. И оно было полупустое!! Две обжоры, Мари и Ксюшка поглощали пирожки
Леша подошел позже, когда на блюде оставалось всего три пирожка и на два я уже нацелила свои загребущие ручки. Пирожки выпали из разом ослабевших пальцев, а саму меня заклинило в одной позе, довольно смешной со стороны - вон как Ксюшка покатилась. Полностью одетый парень перевел глаза-щелочки на девочку, а потом на раковину и пошлепал - именно не пошел, а зашлепал босыми пятками, по напольной плитке в сторону раковины. Умылся несколько раз, смешно фыркая, и только после этого направился к столу и уселся на свое старое место. За ним пришла Олеся Павловна и отправилась к тумбе наводить нам с ним чай. Парень медленно осмотрел столешницу, перебегая взглядом от одной чашке к другой, и остановился на моих пальцах, которые сжимали кружку. Поднял его на обладательницу пальцев и... улыбнулся одними уголками губ с совершенно спокойным выражением что глаз, что лица.
– Доброе утро всем!
– громко воскликнул он и уцепил мои пирожки, разом заглотив один, не поперхнувшись.
Мари фыркнула.
– Для кого утро, а для кого уже день!
– и многозначительно посмотрела на настенные часы. Половина одиннадцатого?!
– Мы с Ксюшей, между прочим, - маленькая девочка с важностью покивала, - хотели посмотреть на утреннее море, но из-за кого-то...
– Море?!
– заорала я, вскочив. Все без исключения с удивленно посмотрели на меня, а ребенок еще и с некоторым страхом. А как же иначе - сидела-сидела, и вдруг БАЦ! и вскакивает.
Несколько смутившись, села на место.
Первой очнулась Мари.
– Ну да, море, - подтвердила. Оно же тут, - она махнула рукой вперед, - в двух шагах, как леди Олеся сказала...
– Когда идем?
– вперила в нее требовательный взгляд.
Море... ласковое и безграничное синее море, да еще и в цвете... Да это же мечта!!
– М-м-м... вообще-то хотели после завтрака...
– А мы уже позавтракали!
– Опять не сдержалась и вскочила.
– Верно ведь?
Ксюшка закивала и запрыгала по комнате с радостными визгами, Леша с философским видом дожевал остаток пирожка, а Мари посмотрела на нас, пожала плечами и одним глотком допила чай.
Позавтракали, вот и хорошо. Отправляемся на море!
– Ну-ка стоять!
– скомандовала Олеся Павловна, когда мы с Ксюшей упрыгали к выходу. Пришлось обернуться с некоторой опаской. Разве будут таким тоном говорить что-то хорошее?
– Имейте в виду, - она смотрела почему-то на меня, а еще на Мари. Последнее понятно, Мари среди нас как мамочка, но вот я... а ну да, ребенок, - к ледяной кромке близко не подходите - обвалится и ухните в море. Кроме того, что вода ледяная, сегодня волны большие. Так что если упадете, то это все - унесет, и без шанса на возвращение.