Солнечный листопад-1 (ч.1-6)
Шрифт:
– Как ты меня назвал?
– Приподымаю голову и задеваю лбом его подбородок. В глаза, как хотела, взглянуть не получится - Леша не спешил отстраняться. И... пусть не думает это делать. Собственничество проснулось и затребовало, чтобы его потешили. Вот к примеру, ручки бы протянула и обняла парня в ответ... Нет-нет-нет. Ни за что. Кыш, мысли! Не все, естественно.
Леша сдвинул подбородок чуть выше и выдохнул мне в макушку, вызвав еще одну волну дрожи.
– Я люблю тебя. Значит ты - моя любимая. Или не так?
– ехидно так спрашивает. И конечно я восклицаю:
– Так!
– чуть погодя, добавляю тише: - Просто я... хотела еще раз услышать, как ты это говоришь.
Парень усмехнулся мне в волосы.
– Нисколько. И мне только в радость повторить. Любимая...
– прошептал он, едва задевая губами ухо. Настолько проникновенно, настолько... любяще.
– Наконец-то я могу тебя так называть.
В голове зароились не совсем приличные мысли и картинки. Вот что творит, а?
А может я странная? Слишком... м-м-м... зацикленная на одном? Вот сейчас я думаю о том, что жуть как хочу запрокинуть лицо и коснуться его губ, запустить руки в волосы. А еще - убрать эту надоедливую подушку и прижаться к его телу. Провести пальцами по его шее, спускаясь к груди. Хочу ощутить шелковистость его кожи. Ее тепло. И главное - приложить ладонь к месту, где бьется сердце. Жест, ставший привычкой. Но я ведь не сделаю этого, верно? Разве что первое... это можно...
Медленно запрокинула голову. И правда, темнота не такая непроницаемая. Или же мои глаза к ней просто привыкли? Парень словно почувствовал и, наоборот, голову склонил. Я потянулась вверх... Когда мои губы почти коснулись его, Леша прошептал:
– Давай не будем рисковать и проверять мою выдержку. Ее итак становится все меньше.
Стыд вернулся и затопил в головой. Дернула головой и уткнулась нижней половиной лица в подушку.
– Ой, прости... Я уйду лучше...
– попыталась высвободиться, но его рука только сильней прижала.
– Разве я сказал, что отпущу тебя?
– шепот приобрел соблазняющие нотки, и с каждым словом он обжигал все ниже и ниже, пока с кончика уха не добрался до мочки.
– Так что лежи. Дай насладиться нашей первой совместной ночевкой... Надеюсь, она будет не последняя и станет не просто сном в одной кровати, - он легонько дунул в ухо, отчего я едва не подпрыгнула, а через секунду прикусил мочку, и бедное мое сердце едва не вырвалось из груди от испуга и смущения. Да еще и эта дрожь... далеко не из-за страха.
– Извращенец!! Пусти меня, я пошла!!
– кричала, отчаянно забившись в его руках, дрыгала ногами, царапалась и кусалась, не забывая завывать, как пожарная сирена... Ха-ха. Вроде бы так я должна была вести себя, но на деле вырывалась я как-то слабо и неохотно... О ужас, я что, подсознательно хочу продолжение? Соня! Очнись, это все он, он тебя загипнотизировал своим голосом и теплом!
Лешин довольный смех зазвенел как серебренный колокольчик. Парень отстранился от уха, устроил подбородок на моей макушке и каким-то умиротворенным голосом признался:
– Ты угадала, - притворно-печально вздохнул... почему притворно? А разве я не слышу нотки смеха?
– Самый настоящий извращенец, у которого, похоже, скоро окончательно снесет крышу.
– Подбородок завозился, словно Леша устраивался поудобнее.
– Так что привыкай, но учитывай - я тебя еще жалею и не показываю свой извращенный характер во всей красе. Но когда ты созреешь, покажу и не надейся на послабление!
– Прозвучало несколько угрожающе... Вылезла наглая и самоуверенная мысль: "Боюсь, боюсь", но я щелкнула ее, чтобы залезала обратно. На самом деле, было ни капельки страшно, а... смешно? Ну-ка, поподробнее! Смущение, это самое отсутствие страха, и довольство? Мамочка... ты плохо воспитала свою дочь!
– Я тебе что, фрукт какой, чтобы
– заворчала, чтобы не дай бог Леша понял, что творится в моей голове.
Подумав, он с задумчивыми нотками ответил, хоть я и не ожидала:
– Наверное. Я сравню тебя с апельсином, - он коротко угукнул и продолжил: - У тебя, как и у него, есть кожура, защищающая тебя от мира, а под ней кроется все то, что я так люблю.
– Все та же задумчивость... которая резко пропала, и Леша говорил уже довольно спокойно.
– Разговорился я что-то. Все, спи.
– Меня никто не собирался отпускать, да и хотела ли я? Так тепло, его запах, его близость... я решила последовать совету, закрыла глаза и глубоко задышала - это всегда помогает заснуть. Тишину разорвал его несколько недовольное замечание: - И еще, не дыши так старательно мне шею! Отвлекает, - а вот в последнем... показалось или нет, что он вроде бы как... смутился?
– О чего?
– серьезно заинтересовалась, приоткрыв один глаз. Но лицо спрятала в подушку - это я так подумала, а что бы было со мной, если бы Леша пыхтел мне в шею? Вот то-то же.
– От пристойных мыслей, которые я так старательно берегу, - получила недовольный ответ.
– Ты будешь спать или нет?
– Угу...- неопределенно ответила и, кажется, уже по-настоящему начала засыпать. Точнее, меня мгновенно отрубило. Просто удивительно...
***
Отчего я проснулась? Задаю себе этот вопрос уже с минуту, наверное, в течении которой, с периодичностью секунды в три, открываю и закрываю глаза, в безуспешной попытке уснуть, открываю и закрываю, открываю... Я резко сбросила одеяло с плеч и села. Полупала глазами, осматриваясь... Соня, разве тебе свойственная такая забывчивость, а?! Леша лежал у самой стеночки, распластавшись на животе звездой. Кровать широкая, так что между нами еще оставалось приличное расстояние. Весь раскрытый, парень светил мускулистой спиной, на которую с повысившимся слюноотделением засмотрелась, особенно на лопатки и впадинку вдоль позвоночника. А еще, фух, джинсами на нижней половине тела. Это чего он раскрытый? Проследила за уголком одеяла, наброшенным Лене на левую руку, и мне стало стыдно. Правда. Оказывается, я захапала все одеяло себе и завернулась в него как в кокон. Быстренько размоталась, стараясь поменьше шуметь и заботливо укрыла явно замерзшего парня. А как же иначе? Ведь вокруг холод жуткий! Ну... пусть не жуткий - я прекрасно осведомлена о крайней степени своей утренней мерзлявости - но весьма ощутимый точно!. Но одно плечо, подумав, закрывать не стала. Созерцатель прекрасного проснулся. И... собственник. Рука, только что отпустившая одеяло, замерла в воздухе. Я подумала и коснулась пальцами тонких прядок, чтобы убрать их с Лешиного лица. что, не касаясь его кожи, и сделала, в серьез увлекшись процессом. А может закинуть их все обратно и опять начать убирать?.. Ах-ха, ребенок нашел забаву...
Его лицо, когда парень спит, всегда имеет совершенно другое выражение, нежели в жизни. Удивительное выражение. Только на Лешином лице может соседствовать детская ранимость и соблазнительность прожженного сердцееда, не снимающего "профессиональной" маски и во сне. Пальцы опустились ниже, скользя в считанных миллиметрах от кожи, и коснулись того, что так привлекало внимание - приоткрытых губ. Они у Леши почти как у девочки - такие же пухлые, - но намного красивее. Не какое-то там надутое и бесформенное нечто! Губы у него четкой формы, как... как... луки в фентези-фильмах и на картинках. И целовать их так здорово. Правда, сравнивать мне не с чем, но я точно уверена, что лучше Лешиных губ нет!.. сказала влюбленная фанатка, размахивая транспарантом.