Солнечный рисунок
Шрифт:
— Ошейник и поводок мы ему обязательно купим, но сперва Тоби необходимо привести в порядок. Отмыть, накормить, вычесать блох.
— Не будете против, если я помогу вам ухаживать за Тоби?
— Скорее наоборот.
Пёс стоически перенёс все процедуры, включая купание с мылом в тёплой воде. Он был таким грязным, что воду пришлось менять несколько раз. В конце Мегги принесла чистое полотенце, и я вытер им тощее тельце собачки.
Судя по тощим бокам и выпирающим рёбрам, жизнь у пса складывалась
Ну хоть аппетит у Тоби оказался что надо. Четверолапый друг уминал кашу с мясом с таким урчанием и скоростью, что душа не нарадовалась.
— А собака-то породистая. Не ручаюсь за точность, но кажется — это шотландский терьер, — задумчиво произнесла Мегги.
— Терьер так терьер. Мне всё равно. На выставки ходить мы точно не собираемся. Шотландский говоришь?..
— Да.
— Свободу Шотландии! — сказал я на русском и подмигнул Тоби.
Он бросил на меня заинтересованный взгляд.
— Мистер Лестрейд, что вы сказали? Я не поняла ни одного слова, — воскликнула Мегги.
— Ничего. Не бери в голову.
Наевшись, Тоби подошёл ко мне и так умилительно посмотрел мне в глаза, что я не выдержал, снова взял пса на руки и вместе с ним опустился на стул. Наградой стал громкий храп сытого животного.
— Вот что, Мегги, — сказал я, — мне какое-то время придётся посидеть с ним так. Сделай милость — купи ему ошейник и поводок. Деньги, сколько понадобится, возьми в моём бумажнике — он в правом кармане пиджака.
— Сделаю, мистер Лестрейд, — заверила девушка.
Она ушла, и мы с Тоби остались вдвоём. Я чесал его за ушком и нежно поглаживал, а он доверчиво спал на моих коленях, согревая своим теплом.
Проснулся он ради того, чтобы ещё разок перекусить, потом мы примерили с ним обновки и отправились гулять по туманному Лондону. Я думал, что ему будет страшно, после тех приключений, которые пёсик пережил, но, похоже, моё общество придавало ему уверенности.
Он смело топал в метре от меня на поводке, время от времени задирая лапку на стратегические объекты.
Вечером, после ужина, мы легли спасть. Сначала он свернулся клубком возле кровати, затем вдруг вскочил, почесался, запрыгнул ко мне и лёг у моих ног.
Почти всю ночь я старался спать так, чтобы его не потревожить.
От того, что рядом храпит и сопит маленький комок тепла и шерсти, на душе стало легко и приятно. И плевать мне, что следующий день вряд ли сулил мне что-то хорошее.
Выгуляв Тоби, я отправился на службу, прикидывая все возможные варианты событий. Совсем выгонят или разжалуют в рядовые, поставят регулировать движение в самой заднице задницы Лондона? Да и хрен с ним!
Я прошёл через почти всю Великую отечественную, столько раз смотрел смерти в лицо, даже умер однажды — меня испугать невозможно!
А то, что
Я был готов к любому исходу.
Моё появление на службе встретили гробовым молчанием. Все, кого я встретил, отводили взгляд, делая вид, что меня нет, я не существую.
Двери кабинета Брэдстрита оказались заперты, ключа у меня не было. Я некоторое время постоял, потом нашёл свободный стул в уголке и опустился на него, ожидая участь.
До меня долго никому не было дела, инспектор куда-то запропастился, отдел гудел как растревоженный улей, принимая посетителей, а я сидел себе и сидел со скучающим видом. Если кто-то решил, что я буду бегать и рвать на себе во всех местах волосы — то он жестоко ошибся. Я был невозмутим и непрошибаем как скала.
Появился Брэдстрит, хмурый и злой.
— Лестрейд?! Где вас носило?! — раздражённо выпалил он.
Я поднялся со стула.
— Меня?
— Да, вас! — с нажимом произнёс он.
Я хмыкнул.
— Вас не было, ваш кабинет был закрыт, коллеги мне ничего не передавали. Я ждал, когда вы придёте.
Он замолчал, понимая, что сам поставил себя в дурацкое положение.
— Мистер Винсент жаждет увидеть вас прямо с утра!
— Жаль, что мне этого не сообщили… С вашего разрешения, я пойду к нему.
— Да-да! Идите… — злорадно фыркнул Брэдстрит.
Я постучал в дверь кабинета начальника управления.
— Мистер Винсент… Разрешите войти?
— Входите, Лестрейд! — от голоса босса повеяло могильной прохладой.
Похоже, сейчас мне сделают обрезание по полной программе.
— Вы хотели видеть меня.
— Именно, Лестрейд! Именно!
— Приношу свои извинения, я узнал об этом только сейчас.
— Можете присесть, Лестрейд, — указал он на свободное кресло возле стола.
— Благодарю вас.
Вид начальника говорил, что мне предстоит нелёгкий разговор.
— Вы ведь служили в армии, воевали и даже получили офицерское звание? — начал он почему-то издалека.
— Так точно. 2-й Йоркширский пехотный полк её величества, Индия. Дослужился до энсина.
— То есть вам хорошо известны понятия дисциплины и субординации?
Я кивнул.
— Так и есть.
Винсент откинулся на спинку кресла, с хрустом размял тонкие пальцы.
— Тогда скажите мне как бывший офицер: как бы вы поступили с вашим солдатом, который бы отказался выполнить приказ?
— Сурово, мистер Винсент. Я сделал бы всё, чтобы он пожалел о своём поступке, — честно ответил я.
— Да?! Тогда я не понимаю: почему в итоге жалеть приходится мне, вашему непосредственному начальнику, мистеру Брэдстриту, который должен быть вашим ментором?! Почему вы игнорируете его приказы и распоряжения?