Солнечный удар
Шрифт:
Андрей подозвал официантку и, расплатившись, встал из-за стола.
Юля, достав косметичку, наскоро привела лицо в порядок, поднявшись следом
– Куда пойдем?
– Погуляем в парке. Давно мечтал.
Они вышли на вымощенную тротуарной плиткой аллею и зашагали вдоль пышных рядов магнолий. Красота и благоухание, бело-зеленое великолепие, птички, бабочки, стрекозы. О любви бы сейчас поговорить, о нежности...
– Послушай, ну разве женщина может хорошо стрелять? Это ведь мужское занятие.
–
– У вас не хуже получается. А Янка вообще была мастером спорта по биатлону, так что белке в глаз могла попасть.
– Откуда знаешь?
– Вчера фээсбэшники рассказали. Да я и сам догадывался. Помнишь экскурсию на скалы?
– Конечно.
– Так вот, когда мы в горку поднимались, она ноги по-лыжному ставила, елочкой.
– Слушай, как ты сообразил все это в одну кучу сложить - фотоаппарат, Аркадий, билеты, акция, биатлон?
– Ты натолкнула на мысль, там, в подвале.
– Значит, я тоже помогла?
– Конечно. Практически, сама раскрыла.
Красавица засияла новогодним фонариком.
– Да?!
– Здорово! На работе все умрут от зависти. Видишь, а ты не хотел браться за дело. Я сразу почувствовала в нем какую-то тайну. Но, честно сказать, даже не предполагала, что все так серьезно. Акция 'Солнечный удар' - обалдеть можно! Я статью так назову.
Полынцев, считая, что они уже достаточно обсудили криминальную тему, решил развернуть беседу в более приятном направлении.
– Не хочешь в море окунуться?
– Не-а, - отмахнулась Юля, не успев переключиться.
Этого и следовало ожидать. Пока был нужен - чуть ли ни в рот заглядывала, а как свое получила, так - 'не-а'. Ну, и чему тут удивляться? На большую любовь рассчитывал? Наивняк!
– Понятно, - невесело кивнул Андрей.
– Ну, тогда спасибо за компанию - мне налево, вам направо. Может, когда и встретимся.
Красавица недоуменно захлопала ресницами.
– Ты о чем?
– О том, что дело закончено, и роль моя, кажется, сыграна.
– Ни фига ты, какими словами заговорил?!
– вмиг погас 'фонарик'.
– Я бы сказал о тебе то же самое.
– Ты больной, что ли? Какое лево, какое право? Куда тебя понесло? Со сцены упал?
Засунув руки в карманы, Полынцев остановился посреди аллеи, набрал в грудь побольше воздуха.
– Я не тупой, и прекрасно понимаю, что отношения пора заканчивать - необходимость в них отпала. Поэтому избавляю тебя от лишних хлопот. Прощай.
Он, по-армейски, развернулся и пошел к морю. На этот раз сердце не ныло, выбивая твердый маршевый ритм. Когда-то разрыв должен был случиться, так лучше раньше, чем позже. Кончил дело - гуляй смело. Не ждать же, пока тебя еще раз отбреют. Да и потом, самому уходить, как ни крути, легче. Хоть и ненамного. Увидев прямо по курсу парикмахерскую,
– Бобрик, - коротко бросил он, садясь в кресло.
Юля была потрясена и обескуражена поведением Полынцева. С чего он завелся? Вроде бы так славненько беседовали, и вдруг, нате вам, взорвался. Что обидно - приперлась к нему в номер, как дура какая, а он еще брыкается, точно жеребец необъезженный. И, главное, ее же методами действует - 'прощай' сказал - обхохочешься. Вообще-то, не очень смешно - противное слово. Но нет, ее так еще не бросали, и у него не получится - пусть объясняется, валенок сибирский!..
Андрей вышел из парикмахерской обновленным внешне и даже немного внутренне. Будто вместе с волосами сбросил на пол часть проблем. Правильно говорят психологи: смени прическу и жизнь покажется не такой уж гнусной штукой. Сегодня тяжело, завтра будет легче, а послезавтра...
– Ты почему ведешь себя, как последняя свинья?
– гневно спросила Юля, преградив ему путь.
Он опешил. Не ожидал, что бросится вдогонку.
– А мне кажется, наоборот - поступил благородно.
– Слова не путаешь? Где ты здесь благородство увидел?
– Отвалился, как отработанная ступень от ракеты. Не стал висеть балластом. Муторное это занятие, если честно.
– Сам себе такую роль отвел, или кто-то дал понять?
– Ты дала.
– Что я тебе дала?
– Вот именно, ничего.
И тут Юле стало все ясно. Вот откуда этот бзык появился. Мальчик терпел, терпел и надсадил терпелку. А кто виноват? Надо было пользоваться ситуацией, пока позволяла, а не корчить из себя моралиста.
– Был бы смелее, давно б взял, - снизив тон, пробурчала она под нос.
– Я бы взял, если б мы при других обстоятельствах сошлись. А так все время кажется, что это не по любви, а в зачет каких-то дел. Сейчас этих дел уже нет и, стало быть, рассчитывать больше не на что.
– Есть.
– В смысле?
– Дело есть: ведь убийство Янки еще не раскрыто.
– Раскроют те, кому положено. Мне лично поровну.
– А если это свои?
– Так же - фиолетово.
– Вот и получается, Андрюшенька, что тебе на меня начхать. А еще строишь из себя обиженного мальчика.
Он громко чихнул, тряхнув бобриком.
– Почему, на-пчх-ать? Извини, в парикмахерской надышался.
– Потому, что я в одном пансионате с преступником живу и подвергаюсь конкретному риску, а тебе...
– Апчхи!
– повторил Полынцев.
– Правильно, начхать. Его девушку, может, сегодня ночью убьют, так же, как Янку. А он тут слюнки распустил - не дали ему. Просить будет не у кого. Понял?!
– А ты, моя девушка?
– А чья, блин, Могилина, что ли? Быстро извиняйся и говори, что ты дурак.