Соловей и кукушка
Шрифт:
— Стой! — завопила она, но было уже поздно.
Доменика продолжала ныть и жаловаться, когда мы одевались, завтракали, загружались в дилижанс. К слову, лошади оказались булаными, их шкуры золотились, ноги были словно обуты в темные сапожки и тёмные гривы красиво оттеняли мощные шеи. Я тотчас вытащила блокнот…
— Как ты можешь рисовать при такой тряске? — жалобно простонала Ника спустя полчаса.
Лошадки трюхали неспешной рысью, а мимо важно проплывали домики, сады, высокие, побелевшие на солнце камни, причудливо перекрученные
— Как хочется пить… какая духота…
У меня никак не получалось выписать этот бег. Я была недовольна собой и сердилась. Лошади не скакали, они как будто подпрыгнули на бумаге и застыли… Не чувствовалось движения… Никакой динамики! Матушка напротив дремала, положив голову на бархатную подушечку. Ника ныла и прижимала к лицу надушенный платок. А я… я листов пять блокнота исписала, но лошади не слушались моего карандаша.
Внезапно карета сорвалась и понеслась вскачь.
— Эй! — крикнула Ника. — Что происходит? Кучер!
Я высунулась из окна. На нас стремительно надвигались горы. Впереди я видела лошадиные бока и слышала перестук подков по камню. Оглянулась…
Ничего себе! Вот это да! Погоня! Какие-то молодчики, одетые, несмотря на жару, во всё чёрное, и с лицами, спрятавшими нижние половины до самых глаз в чёрные платки. Волосы так же были скрыты под широкополыми шляпами.
Приключенческий роман, да и только!
Их было… пятеро? Шестеро? Или с другой стороны тоже есть? Преследователи словно стекались со склонов гор и, конечно, непременно должны были нас догнать. Я вдруг подумала, что очень удачно надела брючный костюм.
— Что там, Ирэна? — пропищала Ника.
Я не ответила.
Ух и кони у них! Ни одной лишней жиринки! Под шкурами так и переливаются мускулы. А морды… Рука сама потянулась к блокноту.
— Ирэна?
Это уже проснулась матушка.
— Нас преследуют те самые разбойники, о которых предупреждала хозяйка. Ну надо же, а я-то думала: врёт, — улыбнулась я, отворачиваясь от окна. — Наверное, их достало слушать Никино нытье.
Глава 3
Месть. Страшная и ужасная
Один из преследователей подлетел к нашим коням и перемахнул прямо из седла на облучок, вытесняя кучера и тормозя коней. Карета начала замедляться. Бледная Ника смотрела на мать расширившимися от ужаса глазами и тискала свои и без того тонкие пальцы.
— Всё будет хорошо, — прошептала донья Марселия, но её губы тоже побледнели, а синие глаза стали почти чёрными из-за расширившихся зрачков. — Мы просто заплатим выкуп… Они не посмеют… Когда узнают…
— Мама! — всхлипнула Ника и уткнулась в плечо моей мачехе.
Карета остановилась. Дверца распахнулась настежь и в проеме возникла тёмная фигура в шляпе.
— Выходите, дамы, — насмешливо произнес бандит.
Испугалась ли я? Конечно. Но, не знаю почему, в подобных
— Снимите шляпу, сеньор, — холодно отозвалась я, приняв чопорный вид. — Или вас не учили этикету?
А потому что нечего!
Разбойник удивлённо посмотрел на меня и неожиданно весело расхохотался. У него были синие, как дождевые тучи, глаза под низкими тёмными бровями. Загорелый высокий лоб. Всё остальное скрывали шейный платок и шляпа. Мужчина скинул её, издевательски поклонился и предложил мне руку в грубой кожаной перчатке.
Каштановые, чуть волнистые, коротко стриженные волосы. Взгляд искрится насмешкой.
— Прошу вас.
— Сначала представьтесь, — потребовала я, вскинув подбородок.
— Ирэна, — прошептала матушка страшным шепотом и добавила мягким контральто: — Боюсь, у нас нет выбора и нам придётся последовать приглашению сеньора.
— Правильно боитесь, — подтвердил «сеньор».
Даже под чёрным платком было заметно, как он ухмыльнулся. Глаза превратились в две изогнутые щёлочки. Очень выразительные. Я скользнула взглядом по его простонародной белой рубахе старинного кроя с расширяющимися к низу рукавами, прихваченными манжетами в запястьях, по расшитому серебряными нитями жилету, по вишнёвому шарфу вместо пояса на талии, по чёрным широким штанам… Ни дать — ни взять, пират из приключенческой книжки. Не хватает только кривой сабли. Вместо неё из-за пояса торчали пистолеты.
— Ирэна права, — неожиданно поддержала меня Ника тоненьким голоском. — Приличные девушки не могут откликнуться на приглашение незнакомого человека…
Разбойник выразительно положил руку на рукоять пистолета. Я закусила губу, а затем смерила его высокомерным взглядом.
— Вы можете нас пристрелить прямо тут, если желаете.
Бандит взглянул на меня с любопытством. Какие всё-таки у него выразительные глаза!
— Сеньор Алейшо де… — он задумался. — Ну, пусть будет де Аншо. Итак, сеньориты, мы с вами познакомились. А теперь с вами желает познакомится сеньор Чёрный Лис. Прошу, не стесняйтесь, дайте мне руку.
Он галантно сдёрнул перчатку. Я положила руку в его ладонь, отметив про себя как красиво и беззащитно смотрятся мои тонкие белые пальчики в его загорелой лапе. У него были красивые удлинённые пальцы с овальными перламутрово-розовыми гладкими ногтями. Между указательным и средним белел маленький шрам.
— Вверяю свою честь в ваши руки, сеньор. Да сохраните и сбережёте её, и да помилует нас Пресвятая Дева, — торжественно произнесла я, намеренно не употребив его вымышленное имя.
Тёмные брови чуть сдвинулись, а в глазах промелькнуло удивление. Лишь миг. Ни матушка, ни Доменика ничего не заметили. «А ты и в самом деле из благородного рода», — злорадно подумала я, опуская ресницы.