Соловей и кукушка
Шрифт:
Нет никаких сомнений, что древняя формула энкомьенды знакома ему, и, если в разбойнике хоть на капельку осталось чести, он попал в ловушку. По старинным ритуалам юноша, которому девушка в отчаянном положении вот так доверила свою честь, и который взял её руку, становился защитником. Если с подопечной что-нибудь случалось, рыцарь терял право называться дворянином и носить меч.
Разбойник-идальго молча помог мне спуститься. А затем коротко поклонился матушке и сестре:
— Вас мы не задерживаем.
— Но… — начала было
Матушка наполовину высунулась из окна, протягивая ко мне руки, но разбойник, занявший место на облучке рядом с кучером, только хлестнул буланых, и те перешли на галоп.
— С чего мне выпала такая честь? — процедила я, обернувшись к подлецу.
Да уж. Вот и настал конец моей репутации. Понятно, что у опозоренной девушки нет шансов стать женой принца и… Бедный папа. Как он, должно быть, будет разочарован!
Так называемый сеньор Алейшо не ответил. Он подхватил меня за талию, поднял и посадил на коня впереди седла, а затем легко взлетел позади меня.
Это был очень красивый конь игреневой масти. Золотисто-рыжая шкура, сливочного цвета грива… Разбойники поскакали обратно в горы. Мой идальго обхватил меня рукой за талию и цокнул. От его горячей руки животу стало жарко. Я же не ошибаюсь? Это ведь очень неприлично?
Послушный скакун полетел вперёд. Иноходец! Ух ты!
— Если вы хотите получить за меня выкуп… — начала я, но похититель лишь фыркнул над моим ухом.
Я обернулась к нему. Он был молод. Очень молод. Ненамного старше меня. Совершенно гладкий лоб выдавал возраст: около двадцати, может, чуть больше. Ни малейшей морщинки. Нос с небольшой горбинкой. Обычное сухощавое лицо, ничего особенного. Но глаза… М-м! Грозовые тучи.
— Летний дождь, — прошептала я. — Не боитесь, что я вас выдам?
Тонкий чёрный платок не скрыл движения губ. Ухмыляется! Да, глупый вопрос. Я не выдам его, если не останусь жива.
Конь стелился галопом. Длинная грива щекотала мне лицо, развеваясь, как знамя. Я откинула голову на грудь разбойника, отдаваясь скачке. Отец не очень жаловал лошадей и, по-видимому, не так хорошо в них разбирался. Никогда ещё верхом я не испытывала такого чувства полета. До мурашек. И я отдалась новым ощущениям: аллюру и объятьям незнакомого мужчины. А что будет потом — будет потом.
Полёт прервался так же внезапно, как и начался. Мы выехали на относительно ровное пространство между каких-то ржаво-бурых скал и остановились. Корявая сосна наверху одной из них тянула кривые ветви к небу, как старуха, посылающая проклятье. Когда-то, по-видимому, тут была застава или крепость: каменная терраса давно потрескалась и покрылась кустарником, но ещё оставались куски обрушившихся стен, местами опиравшиеся на обломанные колонны, увитые уже покрасневшим плющом. Мой спутник спрыгнул и молча снял меня с коня.
— Боишься? — спросил насмешливо.
Я
— А зря, — задумчиво хмыкнул он.
Зря не ответила, или зря не боюсь?
Разбойники расступились, пропуская вперёд… Вчерашнего рыжего ухажера! На нём уже не было канареечного жилета и горчичных бриджей. Парень был облачен в чёрный охотничий костюм, и два пистолета грозно торчали из портупей. Высокие чёрные ботфорты особенно порадовали мой взгляд… Элиос во всём этом костюме опереточного злодея выглядел ещё смешнее, чем, когда подражал попугаю.
— Что, девочка, узнала? — процедил он сквозь рыжие усики. — Я говорил тебе, что ты запомнишь имя Элиоса!
И зловеще рассмеялся.
Я фыркнула. Странно, но и правда запомню. Правда не так, как он надеется.
— Да-да, запомнила: Альоз, — и кивнула дружелюбно. — А теперь проводи меня к вашему Чёрному Лису.
Элиос расправил плечи, ухмыляясь.
— Он перед тобой!
Я внимательно оглядела разбойников. Должно быть, они все — мальчишки. Или дети безземельных идальго, или, наоборот, золотая молодёжь, мучающаяся от безделья. Человек десять… Одиннадцать.
— Где же, Лайос? — невинно поинтересовалась я. — Вон тот, который с бородкой топориком?
Рыжий покраснел. Насупился.
— А, Элос, — «догадалась» я, — как я сразу не поняла. Здравствуйте, сеньор Чёрный Лис.
И шагнула к рослому детине, раза в два шире Элиоса. Тот невольно попятился, а бандиты начали хихикать. Я могла бы долго перебирать варианты, но рыжий сломался.
— Чёрный Лис — это я! — злобно прошипел он.
— Ой, слушай, не шути, — отмахнулась я. — Меня-то ты не обманешь. Я не перепутаю слугу с господином.
Банда откровенно зубоскалила. Алейшо за моей спиной тихо зафыркал, стараясь сдержать смех.
— Издеваешься? Снова?! — завопил рыжий.
— А, прости, это ты вчера лез с поцелуями, вообразив себя неотразимым? Я и забыла вчера, что ты меня ждёшь. Ты, случаем, не простудился под дождём, пока дрожал в саду? — я невинно захлопала ресницами.
Я чувствовала, что меня несёт, и воздух наполнился предвкушением крупных неприятностей. «Ирэн, вот ты умеешь нарываться», — осуждающе шепнул кто-то в голове. Меня немного потряхивало от нервов, но этого пока ещё никто не заметил.
— Что? — переспросил кто-то в ярко-малиновом платке. — Лис, ты правда дрог в саду и ждал девку?
Но тут рыжий потерял терпение, грубо схватил меня за руку, дёрнул на себя.
— Полегче, Лис, — напрягся голос моего идальго.
— Вы так каждой девушке мстите, кому не понравились ваши дохлые усики? — спросила я, упорно не глядя на рыжего урода.
— Ах ты сволочь! — взвился Элиос. — Ты обещала…
Я свысока глянула на него, объясняя взглядом и чуть приподнятыми бровями как низко он пал в моих глазах.