Сомнамбула
Шрифт:
Все этоозначает — луга, поля, лес. Целый мир вложен в мою ладонь, как яблоко, сорванное прямо с дерева. Кто же Он?Этого посетитель не знает.
Я разглядываю картину в изголовье. Вверху — синее небо, золото и багрянец, посередине осенний лист, падающий на землю. Его желтизна переходит в глубокий серый, теплый серый, сонный серый. Такого серого я никогда не видела ни до, ни после. Контуры листа прорисованы белилами, земля — пух. Под картиной два слова:
Getting grey.
Граф Грэй. Только он знает, каким должен быть праздник.
Конечно,
(12)
«Коронация прошла буднично, по-домашнему. Пообедали на траве, сдержанные поздравления, звон бокалов. И хотя сегодня мы не можем обеспечить вам должный прием, но уже через несколько дней вы ни в чем не будете нуждаться. Онщедр и великодушен.
На мне по-прежнему только ночная рубашка, но это никого не удивляет. Вместе с титулом ко мне перешла способность к полету, однако до сих пор я так и не смогла ею воспользоваться. Я окружена придворными, как шахматная фигура, которую ведут под прикрытием к дальнему флангу. Лес потемнел и отодвинулся, мы не приблизились к нему ни на йоту. Хочется спать.
Впервые я подумала о том, что они, возможно, сбились с пути.
Они боятся, что я убегу, боятся вопросов. Ночью под предлогом защиты от москитов набрасывают сетку на мою кровать, хотя в это время года нет ни москитов, ни бабочек, ни мух, разве что белые. Вчера выпал первый снег и сразу же растаял. Не удивлюсь, если окажется, что и снег — это художественное оформление, и что они распыляют его по утрам из специальных баллончиков с краской.
От решительных действий меня удерживает только жалость. Они так старательно играют свои роли — очевидно, все происходящее для них чрезвычайно важно.
А ты — ты настоящий?»
(13)
«Ты вызвал меня сюда и молчишь.
В заброшенном здании, где-то высоко — на солнечном чердаке, в пыльных лучах — последняя встреча. Понимаешь, я хочу стать обычной девушкой, которой дарят обычные цветы. Я не принцесса. Мне нужно идти, иначе я не успею попрощаться с друзьями.
Иди. Только ты не умеешь. Ты ведь вознамерилась порхать. Лето красное навеки.
Навеки. Какое смешное слово. Прощайте, граф Грэй».
(14)
Хорошо? Я тоже сначала думала, что хорошо. Красиво. Онс большой буквы, волосы с проседью, инкогнито.Можно ли было не влюбиться.
А на самом деле все заимствовано, даже способность летать. В этом плоском пространстве нет ни меня, ни моего собеседника, а чердак, полный света и птиц, украден из другой истории, которая осталась за кадром.
Это очень старая серия сновидений, наивных и начисто лишенных задней мысли. Нечто вроде подготовки и разметки игрового пространства. Я участвую в представлении, не замечая, что декорации время от времени падают, обнажая колосники и осветительную аппаратуру. И роль мне досталась вполне стандартная, хотя на тот момент я вообще не догадывалась, что существуют подобные стандарты.
Со временем сны приспосабливаются к нам, они понимают, что на них смотрят и начинают подыгрывать, а спустя некоторое время — обыгрывать всухую. Нас учили всегда быть начеку и не идти дважды одним и тем же путем. Однако я давно заметила, что обманки теряют силу только тогда, когда мы проходим мимо них дважды.
«Широкая просека, по которой идут люди, много людей.
Сосновый лес, дачные места, мелкий дождь. Прямо
И вдруг пасмурная муть обрывается, солнце, все позади. Мокрая, ржавая остановка. Старенький автобус, на полу хвоя, сиденья изрезаны. Давай откроем окна, здесь душно. Кондуктор, не отрываясь, глядит на последние капли дождя, стекающие по лобовому стеклу. В автобусе папа, мама и моя маленькая сестренка, она еще не умеет говорить, она даже ходить не умеет.
Мама, познакомься. Мы когда-то вместе учились, это было давно.
Главное — крепко держаться за руки.
Через несколько секунд электрические иглы пробивают железную крышу автобуса, словно бумажный билетик. Все бегут, но только не мы. Мама улыбается мне.
Это ненадолго. Сейчас гроза уйдет. Навсегда».
(15)
* El F2 АЗ начало таксона ветви
новая тема
A.: Ничего необычного. Что скажете, коллега?
B.: Основная idee fixe в женском сценарии: идеальный возлюбленный, миф о Психее.
И.: Однако, наша протагонистка хорошо училась в школе. Силовые линии, электрические поля, закон Кулона…
Смеются.
А.: Вы не возражаете, если я закурю.
И.: Пожалуйста-пожалуйста. Я забыл вам предложить. Ассистент, будьте любезны, включите нам вытяжку.
Полюс невозможности. На первый взгляд, здесь жизни нет, но и на том юге, который противоположен северу, ее нет тоже. Север — плоское место, и это сразу отражается на лицах вновь прибывших. Попадая сюда, мы снова становимся представителями монголоидной расы. Все дело в ином масштабе — полярная область вне и над человеком, поэтому неровности лица не имеют здесь никакого значения. Сверху они совершенно неразличимы.
Ожидание севера: правильные тела, идеальный горизонт. Оказывается: строительный материал, сваленный как придется, лед, асбест, искореженные цементные плиты. Хаос битых форм, облитых жидким азотом. Удивление — здесь можно дышать самым обыкновенным воздухом, только очень чистым. Можно снять шапку.
Солнце не ослепляет. Это место временной остановки, тут тоже живут и ждут. Если приглядеться, на дальнем берегу можно увидеть обледенелую деревушку.
«Санитарный поезд, на полках раненые. Обход врача — редкость. Врачи не успевают ни есть, ни спать, вагоны длинные, переходят один в другой, никак не кончаются. Сестры милосердия в халатах, надетых поверх телогреек, в валенках. Разносят что-то в жестяных лотках. Бинты. Занавески приспущены.
Я лежу на верхней полке с рассеченным животом. Крови нет, она давно остановилась. Белые простыни. На боковой полке внизу — мальчик лет десяти, худенький, бледно-русый, смотрит в окно. Кажется, он совершенно здоров, наверное, едет с кем-то из раненых, сын полка. Я останавливаю проходящую мимо сестру милосердия, и мне сразу становится стыдно. У нее есть дела поважнее, чем отвечать на мои вопросы.
Привет из Загса. Милый, ты не потерял кольцо?
Любовные романы:
современные любовные романы
рейтинг книги
Диверсант. Дилогия
Фантастика:
альтернативная история
рейтинг книги
