Сон в красном тереме. Т. 2. Гл. XLI – LXXX.
Шрифт:
Вскоре все попрощались с матушкой Цзя и отправились в беседку Камыша под снегом. Ли Вань объявила членам поэтического общества тему и рифмы для стихов, и тут все хватились Сянъюнь и Баоюя.
– Нельзя допускать, чтобы они оставались наедине друг с другом! – воскликнула Дайюй. – Всякий раз, как это случается, не обходится без происшествий. Уверена, сейчас они делят оленину, которую Баоюй выпросил у Фэнцзе.
В тот же момент на пороге появилась взволнованная тетушка Ли.
– Я только что слышала, как братец с яшмой на шее и сестрица с золотым цилинем
– Вот это да! – сказали все, расхохотавшись. – Давайте застанем их врасплох!
– Это все выдумки Сянъюнь! – с улыбкой заметила Дайюй. – Я сразу догадалась!
Ли Вань выбежала из дома, без особого труда нашла злоумышленников и принялась укорять.
– Если надумали полакомиться сырым мясом, отправляйтесь к старой госпоже и там съешьте хоть целого оленя. Заболеете – я ни при чем. Вон какой холод, снег выпал, недолго и простудиться! Пойдемте-ка лучше стихи сочинять!
– Напрасно волнуетесь, – возразил Баоюй. – Мы собираемся его жарить!
– Ну, тогда ладно, – успокоилась Ли Вань.
Вскоре она увидела, что служанки принесли жаровню, решетку, чтобы держать мясо над огнем, нож и щипцы.
– Обрежетесь, тогда не плачьте! – С этими словами Ли Вань удалилась.
Вскоре явилась Пинъэр и сказала, что Фэнцзе занята приготовлениями к Новому году и не придет. Но разве могла Сянъюнь так просто отпустить Пинъэр, если уж та попалась ей на глаза? Да и сама Пинъэр не прочь была позабавиться, поэтому увязывалась за Фэнцзе всякий раз, когда представлялась возможность. Вот и сейчас, заметив, как здесь шумно и весело, она сняла браслеты, подошла к очагу и заявила, что хочет сама поджарить первые три куска оленины.
Для Баочай и Дайюй все это было не ново, но Баоцинь и тетушка Ли не переставали удивляться, потому что никогда ничего подобного не видели.
Таньчунь и Ли Вань между тем стояли поодаль и обсуждали тему и рифмы для стихов.
– Ах, даже сюда доносится запах жареной оленины! – вдруг вскричала Таньчунь. – Невтерпеж мне, пойду отведаю!
И она поспешила присоединиться к остальным. Ли Вань ничего не оставалось, как последовать за нею.
– Все уже в сборе! – недовольным тоном произнесла Ли Вань, – а вы все никак не наедитесь!
– Еду полагается запить вином, – сказала Сянъюнь, продолжая уплетать оленину. – Иначе никакие стихи в голову не полезут. Признаться, я вообще не способна была бы сочинить ни строчки, если бы меня не угостили олениной!
Тут взгляд Сянъюнь случайно упал на Баоцинь, которая, стоя в сторонке, куталась в куртку на утином пуху и тихонько посмеивалась.
– Глупышка! Иди сюда! – позвала ее Сянъюнь. – Отведай немного!
– Мясо грязное! – покачала головой Баоцинь.
– А ты попробуй, как вкусно! – настаивала Сянъюнь, – Не смотри, что сестрица Линь Дайюй не ест. Она бы с удовольствием, только нельзя ей, здоровье слабое!
Баоцинь робко подошла к жаровне, взяла кусочек мяса. Оно и в самом деле оказалось
Спустя немного Фэнцзе прислала за Пинъэр служанку.
– Передай госпоже, – сказала Пинъэр, – что барышня Ши Сянъюнь меня задержала.
Служанка ушла, а через некоторое время появилась сама Фэнцзе, закутанная в плащ.
– Вот это ловко! – воскликнула она. – Угощаетесь тут, а мне хоть бы слово сказали!
Фэнцзе села и принялась есть.
– Откуда взялось столько нищих? – насмешливо сказала Дайюй. – Сянъюнь испортила такую замечательную беседку! От жалости плакать хочется!
– Ничего ты не смыслишь, – усмехнулась Сянъюнь. – Таковы нравы знаменитых людей. Вы же корчите из себя благородных, и это злит меня больше всего! Объедаемся вонючим мясом, а потом будем состязаться в красноречии!
– Смотри, – сказала Баочай, – сочинишь плохое стихотворение, заставим отдать все мясо, которое ты съела, а в наказанье набьем твой желудок тростником, засыпанным снегом!
Покончив с едой, все вымыли руки. Пинъэр стала надевать браслеты, и тут оказалось, что одного не хватает. Поиски ничего не дали, браслет бесследно исчез, ко всеобщему удивлению.
– Я знаю, где твой браслет. Не ищите, лучше сочиняйте стихи! Через три дня он найдется, – с улыбкой промолвила Фэнцзе и как ни в чем не бывало спросила: – Какую тему вы выбрали для стихов? Скоро проводы старого года, а в начале первого месяца нового года старая госпожа обещала устроить игру в загадки, может, сейчас и займетесь ими?
– В самом деле! – воскликнули девушки. – А мы об этом забыли! Пусть каждый сочинит к празднику загадку!
Все гурьбой пошли в комнату с каном. Там уже были накрыты столы, расставлены кубки, тарелки, блюда с фруктами и закусками. На листе бумаги, прикрепленном к стене, была указана тема стихов, заданы рифмы и определена форма.
Баоюй и Сянъюнь прочли все это очень внимательно. Итак, надо было выразить в двух строках чувства, навеянные зимним пейзажем. В каждой строке – пять слов, причем рифмовать можно только такие, как «взлетает», «восхищает» и так далее. О том, в каком порядке следует читать стихи, сказано не было.
– В поэзии я слаба, – предупредила Ли Вань, – поэтому позвольте мне для начала предложить всего три строки, а пока снова подойдет моя очередь, будет предлагать тот, кто первый придумает.
– Еще надо установить очередность в чтении стихов, – заметила Баочай.
Если хотите узнать, что произошло дальше, прочтите следующую главу.
Глава пятидесятая
– Итак, давайте установим очередность, кто за кем будет читать, а я запишу, – предложила Баочай.
Стали тянуть жребий. Первой выпало читать Ли Вань.