Сон в красном тереме. Том 2

Цао Сюэцинь

Тогда Син Дэ-цюань рассказал, как пренебрегают им мальчики-слуги.

– Безобразие! – воскликнул один из игроков. – Неудивительно, что дядюшка рассердился! – И обратился к мальчикам-слугам: – Почему вы не уделяете ему внимания? Ведь он проиграл всего несколько лян серебра! Не проиграл же он свою мужскую «силу»!

Грянул хохот. Син Дэ-цюань тоже прыснул со смеху и воскликнул:

– Ах ты дрянь! И как только у тебя язык поворачивается говорить такие вещи!

Госпожа Ю при этих словах плюнула и тихо выругалась:

– Вы только послушайте этих

негодников! Представляю себе, как они будут сквернословить, если еще немного выпьют!

Возмущенная, она удалилась в свои комнаты, сняла с себя украшения и легла отдыхать.

А компания продолжала пировать и разошлась лишь во время четвертой стражи. Цзя Чжэнь прошел в комнату Пэй-фын.

На следующее утро, едва Цзя Чжэнь проснулся, слуга доложил ему:

– «Лунные лепешки» [9] и арбузы готовы, нужно только их разослать.

9

«Лунные лепешки» – лепешки со сладкой начинкой, специально готовившиеся к празднику середины осени.

Цзя Чжэнь обратился к Пэй-фын:

– Пойди к госпоже и скажи ей, чтобы она разослала лепешки по своему усмотрению. Я занят!

Пэй-фын передала госпоже Ю приказание Цзя Чжэня, и та послала своих служанок разнести лепешки.

Вскоре Пэй-фын вновь предстала перед госпожой Ю:

– Господин спрашивает, собираетесь ли вы сегодня куда-нибудь ехать, госпожа! Он говорит, что поскольку не окончился траур, праздник пятнадцатого числа праздновать нельзя, однако сегодня прекрасный вечер и мы можем собраться дома.

– Мне никуда не хотелось бы ехать, – ответила госпожа Ю. – Но во дворце Жунго болеет Ли Вань, супруга второго господина Цзя Ляня тоже лежит. Придется мне поехать туда, иначе у них во время праздника почти никого не будет.

– Господин просит, – продолжала Пэй-фын, – если вы поедете, возвращайтесь пораньше! Он велел вам взять меня с собой.

– В таком случае я сейчас позавтракаю и поеду, – проговорила госпожа Ю.

– Господин сказал, что не будет завтракать дома, и просил вас завтракать без него.

– С кем же он будет завтракать? – поинтересовалась госпожа Ю.

– Я слышала, будто с какими-то двумя приезжими из Нанкина.

Госпожа Ю позавтракала, переоделась и вместе с Пэй-фын отправилась во дворец Жунго. Возвратились они оттуда только к вечеру.

Цзя Чжэнь распорядился зажарить свинью и барана, приготовить закусок и фруктов и накрыть стол в «зале Зеленых зарослей» в «саду Слияния ароматов». Здесь он поужинал с женой и наложницами, затем приказал подать вино и собрался любоваться луной.

Наступило время первой стражи, воздух был чист, ярко светила луна, Серебряная река [10] была еле заметна на небе.

Цзя Чжэнь приказал Пэй-фын и трем другим женщинам сесть в ряд на циновке, и они затеяли игру в цайцюань.

Все

выпили вина. Цзя Чжэнь, развеселившись, приказал Пэй-фын принести флейту и играть, а Вэнь-хуа велел петь. У молодой женщины был чистый голос, и все присутствующие, растроганные ее пением, пришли в восхищение. Наконец пение кончилось, и все сели играть в «застольный приказ».

10

Серебряная река – Млечный Путь.

Когда наступило время третьей стражи и Цзя Чжэнь был уже почти пьян, а сидевшие за столом, одевшись потеплее, пили чай и наполняли кубки вином, неожиданно из-за стены послышался тяжелый вздох. Он раздался так явственно, что все встревожились.

– Кто там? – резким голосом окликнул Цзя Чжэнь.

Молчание было ответом. Он окликнул еще несколько раз, но по-прежнему никто не отвечал.

– Может быть, за стеной кто-нибудь из наших слуг, – высказала предположение госпожа Ю.

– Глупости! – ответил Цзя Чжэнь. – Тут поблизости нет никаких домов для прислуги. Да и вздох слышался из нашего храма предков. Откуда там быть людям?

Не успел он окончить фразу, как за стеной послышался шум ветра, и всем показалось, будто в храме захлопали ставни; мрак сгустился, и все ощутили на душе гнетущую тоску. Все взоры обратились к луне, но она потускнела и не казалась такой яркой, как прежде. У всех от ужаса волосы зашевелились на голове.

Перепуганный Цзя Чжэнь наполовину протрезвился. Он держался смелее остальных, но испытывал необъяснимый страх, и интерес к развлечениям у него сразу пропал. Он заставил себя посидеть немного со своими домашними, а затем отправился спать.

На следующее утро, пятнадцатого числа, Цзя Чжэнь с сыновьями и племянниками отправился в кумирню, чтобы совершить обряд, как полагалось в день полнолуния. Все внимательно осмотрели кумирню, но обнаружить следы чего-либо необычного не удалось. Цзя Чжэнь решил, что вздохи и шорохи почудились ему спьяна, поэтому он быстро позабыл о случившемся. Совершив положенную церемонию, он снова прикрыл дверь храма и проследил, как ее заперли на замок.

После ужина Цзя Чжэнь и его жена отправились во дворец Жунго. Цзя Шэ и Цзя Чжэн находились в это время в комнате у матушки Цзя, болтали с нею о разных пустяках, шутили и смеялись. Цзя Лянь, Бао-юй, Цзя Хуань и Цзя Лань стоя прислуживали им.

Цзя Чжэнь по очереди со всеми поздоровался, произнес несколько ничего не значащих фраз и занял место на маленьком табурете у дверей.

– Ну как твой брат Бао-юй стреляет из лука? – спросила его матушка Цзя.

– Он сделал большие успехи, – ответил Цзя Чжэнь, вставая. – Он не только освоил приемы стрельбы, но и лук стал натягивать с большей силой.

– Этого достаточно, – заметила матушка Цзя, – не стоит делать упор на силу, а то как бы не причинить вреда здоровью.

– Совершенно верно, – согласился с ней Цзя Чжэнь.