Сонет Серебряного века. Сборник стихов. В 2 томах. Том 1

Мартьянова Людмила Михайловна

II

Земля мужей звала, нага,И семенем Семелы тлела.Вся в неге млечной нива млела:Небесный бык склонял рога.Где топчет ярых дев нога,Струя обилия белела;Грудь Афоманта тяжелела:Богатство смыло берега.О, преизбыток – и томленьеЗачатий тщетных!..Но моленье Услышано: ты понеслаДар вожделенный, плод нетленный —И над Младенцем замерлаУлыбкою богоявленной.

III

Всем

посвящения венцыНам были розданы; и свитокПрочитан всем,– и всем напитокЛетейский поднесли жрецы.В дверь Лабиринта все пловцыВошли с клубком заветных ниток.Всем упоительный избытокСтруили нежные сосцы!Еще в отчизне темнолоннойДушой блуждает полусонной,С улыбкой материнских губ,Ладьи владелец колыбельной...Но млеко—хмель; и гостю любЗемли Забвенья зов свирельный,

IV

Глухой певцом владеет хмель;Неволит душу вдохновенье.Тиран, отъемлющий забвенье,Сошел мутить ее купель.И с неприступного досельПокров срывает дерзновенье;И потрясает откровеньеЕго вместившую скудель...Внемли живого сердца ропот:Как повторю я страшный шепот,Что Тайна вечная – нежна?Скажу ль геенне душ мятежной,Как розой боль цветет одна?..Но голос: «Пой о Тайне нежной!»

V

Строй лиры пленной приневоль,О Матерь, к песне неизбежной!Не ты ль учила Тайне нежнойТого, кто «Господи, доколь?» —Стенал, взирая на юдольЗемной судьбины безнадежной,—Чтоб он познал, по тайне смежной,Что значит в Боге Смерть и Боль?..Как двойственна душа магнита,Так Плоти Страсть с Могилой слита,С Рожденьем – Скорбь. Ее святя,Постигнешь, чем страданье будет.Иль муки всей, родив дитя,От счастья мать не позабудет?

VI

Ты, Мать, забыла ль острияСеми мечей, когда загробныйРодился Свет из тьмы утробнойТридневного небытия?..Не Тайна ль нежная твоя,Земля взрастила воле злобнойРаспятья крест? Горою ЛобнойСвернулась не твоя ль змея?..Так и Голгофа, братья, – родыМногострадальные Природы,Дабы созрел на Древе Плод!И Плоть на Древе – роженица.И млеко – крови смесь и вод.И повивальник – плащаница.

VII

Добро пред Богом – свет и тень,И ночь и день. Но зло в стихияхИ в огненных иерархиях —Себе довлеющая лень.Отвергший Голубя ступеньВ ползучих наречется Змиях.Душа, сиявшая в Мариях,Ты внидешь Марфой в Божью сень!Что медлит бытия совлечься,Чтоб новой плотию облечься,Тем

овладеет Сатана.Но нет в мирах души недужной,Чем в коей Вечная ЖенаМнит жизнь родить собой, безмужней.

Истолкование сна, представившего спящему змею с женскою головой в соборе Парижской богоматери

Георгию Чулкову

Ущербный серп, что слева роковоюУгрозою над путником висит,Схвати, как жнец, десницей – сон гласит —И цвет змеи скоси косой кривою.И яд кровей из выи оросит,Разбрызнутый замершей головою,Недужного тебя росой живоюИ древних глыб глаголы воскресит.Над сонмом душ содвинул взор МедузыНемых громад – осанн застывших – узы;Химерами окаменели львы.Всклубился мрак над кольцами безглавой;Но хлынет блеск недольней синевы:Жена грядет, одета светлой славой.

Из цикла «Деревенские гостиные»

II. Лога и жнивья

М. А. Бородаевской

IЯ полюбил оазис ваш дубовый,В кольце лугов, средь пашни черноземной,С усадьбою в тиши его укромной,Где ввечеру пустынно кличут совы.И мнилось мне: когда, как щит багровый,Над пожнивом рудым луны огромнойПовиснет медь,– богов дубровой темнойОн кругозор переграждал лиловый.Я полюбил скирды, овин и гумна,Когда зари в мерцаньи усыпленномДубы черней и розовей солома;И семьи жниц скользят в тени бесшумно,Мелькнул табун, а за двором зеленымБелеются во мгле колонки дома.

III. Дружественные тени

Валериану Бородаевскому

IПоследние села мелькнули домы;Меж тростников прозолотился плес;И глуше гул катящихся колесИ дробь копыт в лугах волшебной дремы.Той тишине казались незнакомыИстомы дня. Легко, как облак рос,Беспамятство... Бурьяном двор зарос.И темные раскрылись нам хоромы.Сон сторожкий спугнуть боялись мы.Цветок манил, как склеп тепла и тьмы,Где темных душ кружился ладан сладкий.Ель каждая дрожала там струной.Пруд теплился. И тонкий хлад, украдкой,Нас догонял, как проводник ночной.

Другу поэту

Юрию Верховскому

Молчал я, брат мой, долго; и теперь,Струнами овладев, бряцаю мало.Как было петь? Единому внималоВсе существо веленью: «виждь и верь!»Завеса тронулась; разверзлась Дверь —И Таинство вселенское предстало.Я созерцал иных времен началоИ слышал голос: «храм и двор измерь...»Века прошли с предлетней нашей встречиИ в миг один, как хартия, свились.От звезд недавних – о, как мир далече!В эфир иной мы вдруг перенеслись,Себя самих вчерашние предтечи...Хочу пророчить; Муза мне: «молись!»