Сонеты 33, 34, 35 Уильям Шекспир, — лит. перевод Свами Ранинанда

Комаров Александр Сергеевич

(Booth, Stephen. «An Essay on Shakespeare's Sonnets». New Haven. Yale University Press. 1969).

Повествующий бард метафорически сопоставил иллюзию непостоянства своей дружбы с юношей с горными вершинами, «польщенными» первыми лучами восходящего солнца.

(Muir, Kenneth. «Shakespeare's Sonnets». London, George Allen & Unwin. 1979, p. 59).

В этом сонете нет явного обращения «вы» или «ты» (в отличие от большинства сонетов и, в частности, сонетов 34, 35 и 36, в которых все три используют «ты») и нет упоминания о предполагаемой «чувственной

вине», вследствие неких действий юноши. по отношению к поэту (как в сонетах 34 и 35) или в результате упомянутой «чувственной вины» юноши, которая впоследствии могла бы повлиять на репутацию юноши, адресата, как к примеру, в сонете 36, если ознакомиться с его содержанием.

Структура построения сонета 33.

Сонет 33 — типичный английский или шекспировский сонет, состоящий из трех четверостиший, за которыми следует заключительное двустишие. Схема рифмовки сонета, ABAB CDCD EFEF GG, типична для этой формы. Как и другие сонеты Шекспира, он написан пятистопным ямбом, разновидностью поэтического метра, основанного на пяти парах метрически слабых/сильных слоговых позиций. Обычным примером является:

# / # / # / # / # /

«Без разрешенья облака низменные, оседлав верхом» (33, 5).

Строки двустишия имеют конечный внеметрический слог или окончание женского рода. Строки вторая, третья, четвертая, восьмая и четырнадцатая начинаются с первоначального разворота.

/ # # / # / # / # / (#)

«Солнечность мира могла замараться, когда запятнано небес светило» (33, 14).

/ = ictus, метрически сильная слоговая позиция. # = nonictus. (#) = внеметрический слог.

Критический анализ сонета 33.

Четверостишия 1 и 2.

Эти два четверостишия, представляющие собой одно предложение, лучше всего анализировать вместе. В 8-й строке четверостиший 1 и 2 образные прилагательные «help construct not an elaborate but an elegant metaphor of the sun as a noble countenance, normally given to blessing by his blaze and kiss but often obscured by base elements», «помогают создать не сложную, но элегантную метафору солнца как благородного лика, обычно благословляемого его сиянием и поцелуем, но часто затемняемого базовыми элементами».

(Hammond, Gerrold. «The Reader and Shakespeare's Young Man Sonnets». Totowa, N.J. Barnes & Noble. 1981, pp. 42—43).

В первом четверостишии рассказчик сравнивает интересующего его молодого человека с красотой природы, в частности с солнцем и лугами. Солнце делает горы прекрасными, а луга и ручьи сверкают так, как это под силу только небесной магии. Во второй строке Кэтрин Данкан-Джонс (Katherine Duncan-Jones) указала на изменение традиций куртуазных любовных ролей, предлагаемых чаще всего. Придворные льстят государям, но этот государь: sun / son, солнце /сын, льстит (обманывает) нижестоящих.

(Duncan-Jones, Kathryn, ed. The Arden Shakespeare: «Shakespeare's Sonnets». Italy, Thomas Nelson Int'l. 1997, p. 176).

Второе

четверостишие описывает отношения молодого человека с поэтом. Здесь мы видим, что у рассказчика может быть моральная или внутренняя борьба, потому что молодой человек не испытывает лояльности только к одному человеку. Повествующий разрывается между ненавистью к облакам и ненавистью к молодому человеку, который «допустит» ущерб, который они (облака) причиняют, и ранит чувства Повествующего. Вина переносится не на другого человека, а на силу природы, которая обвиняет молодого человека в проступках за неразборчивость в связях или нелояльность по отношению к Повествующему. Повествующий использует солнце как метафору, подчеркивающую его вину и проблему «друга».

(Dubrow, Heather. «Captive Victors: Shakespeare's Narrative Poems and Sonnets». Ithaca: Cornell UP, 1987. Print).

Такие фразы и слова, как «basest clouds», «облака низменные»; «ugly rack», «уродливая гримаса»; «stealing», «похищая» и «disgrace», «немилость» во втором четверостишии, показывают читателям, как поэт относится к распущенности молодого человека. Это также показывает, что произошел серьезный моральный провал.

Образы тщеславие в сонете имеет многочисленные параллели в пьесах Шекспира. Сидни Ли (Sidney Lee) сравнил с образами «лести» (строка 2) с аналогичным использованием в пьесе «Король Иоанн» 3.1.77—80 («King John» 3.1.77—80).

Критики Стивенс, Эдвард Кейпелл и Генри Браун (Steevens, Edward Capell, and Henry Brown) отмечали параллели в других пьесах. Эдмонд Малоун (Edmond Malone) перевёл слово «rack», «стеллаж» (строка 6), как «движение облаков»; «region», «округ» (строка 10), термин, обозначающий разделение атмосферы, повторяет и усиливает отсылку.

Критик Рольф (Rolfe) отметил, что «forlorn», «покинутый» (строка 7) было в елизаветинском произношении с ударением на первом слоге, когда оно следует за слогом без ударения.

Четверостишие 3.

Хотя сонет 33 считается частью группы шекспировских сонетов, адресованных молодому человеку, были утверждения, что третье четверостишие сонета 33, возможно, было адресовано единственному сыну Шекспира, Хемнету (Shakespeare's only son, Hamnet), который умер в 1596 году в возрасте 11 лет.

Как отметил критик Марк Шварцберг (Mark Schwartzberg) из Нью-Йоркского университета, биограф Шекспира Энтони Холден (Anthony Holden) предполагал, что смерть Хемнета была «one of the catalysts that sparked the change to a darker tone in his (Shakespeare's) work, a tone that increasingly reflected personal grief», «единственным из катализаторов, вызвавших изменение более мрачного тона в его творчестве, тона, который всё больше и больше отражал личное горе».

Это изменение тона встречается в пьесах «Гамлет» («Hamlet»), «Зимняя сказка» («The Winter's Tale») и «Король Иоанн» («King John»), в которых было несколько неожиданных эмоциональных моментов.

По словам, критика Марка Шварцберга чувство предательства и разочарования, которое пронизывает всё стихотворение повествующего, не обязательно направлено на прекрасного юношу, которому, как считается, адресован этот сонет, а скорее на Бога или Судьбу за то, что они слишком рано отняли жизнь у Хемнета. (?)