Соправитель
Шрифт:
Кое-что ему удалось сделать еще до дня восстания: из-за того, что главный морской штаб перебрался в Москву, в здании под шпицем охрану стали нести как-то слишком уж расхлябано, за копейку малую (относительно, конечно же) Сэмюэль сумел забраться в кабинет большого начальника и вскрыть один простенький сейф, похитив важные документы. Тут, в Санкт-Петербурге Фермор купил просто предназначенный для секретной работы пленочный фотоаппарат «Зенит»[3], которым похищенные документы были пересняты и возвращены на место. Помощники Роджера наметили пути проникновения к целям. Кого-то из них должны были захватить до начала восстания, буквально накануне, кого-то во время беспорядков. Эвакуация захваченных объектов и документации морским путем. Яхта с норвежским экипажем под шведским флагом (Норвегия всё ещё была частью шведского королевства) должна была прийти в Северную Пальмиру, как называли свой город русские, за два дня до начала операции.
И тут, буквально на коленке, пришлось ломать ход операции, потому что в город
Первая из этих целей — Михаил Кази, руководитель Балтийского судостроительного завода. Вторая — Никола Тесла, руководитель лаборатории на электромеханическом заводе. Задача была не только выкрасть их, но и постараться прихватить документацию, при этом уже не надо было ее копировать, а только похитить, что значительно упрощало дело.
Сам Роджер с раненым Робом отправился на базу — кто-то ведь должен стеречь пленников, а две группы по четыре человека (полный состав отряда Фермора — десять бойцов плюс руководитель) отправились на заводы. Проникновение на объекты по документам — поставщики металла, накладные были настоящими, кто-то постарался. Так что на территорию проникнуть будет не проблема. А вот покинуть ее — это намного сложнее, но и тут кое-что было придумано. Главное что? Это отвлечь охрану! И вот тут на помощь пришло доброе английское золото. И связи товарищей революционеров. В нужный момент прозвучит несколько взрывов, охрану отвлекут боевики, которым купили револьверы и винтовки, заплатили за акцию. Тем более на фоне стрельбы, что поднимут мятежники эти акции должны пройти тоже без видимых осложнений. Впрочем, тут, в России, без осложнений… как-то нереально. И всё равно — знатный улов уже сейчас радовал Фермора. Он не был наивным мальчиком и понимал, что в его работе он всего лишь инструмент, расходный материал, которым легко пожертвуют в случае провала. Поэтому надо делать свою работу настолько хорошо, чтобы исключить неприятные варианты. Только это даст гарантию, что тебя не пустят в расход из-за каких-то интриг владеющие властью и деньгами. Хотя, если кому-то из сильных мира сего в голову втемяшится мысль списать его вместе с парнями, то ни на что надеяться не следует, они будут отдыхать на дне Темзы с колодками на ногах. Трезвый расчёт и здоровый цинизм — залог успеха в работе профессионала.
[1] В РИ это Общество возникло в 1890 году, когда царская охранка серьезно потрепала русских революционеров, с ним сотрудничал тот же Степняк-Кравчинский, в Этой реальности уже мертвый. В этой реальности Общество было создано в 1886 году, намного раньше, и только в 1888 году распространило свою деятельность и на САСШ. В РИ Общество просуществовало до Первой мировой войны. Выводы делайте сами.
[2] Кстати, Уотсон еще читается и как Ватсон… в общем, такие параллели, если хотите.
[3] В Этой версии истории первый пленочный компактный фотоаппарат появился в России, император дал ему название «Зенит».
Глава двенадцатая. Сигнал «Конкорд»
ВГлава двенадцатая
Сигнал «Конкорд»
Москва
3–4 мая 1889 года
Всякое неприятное событие неожиданно, даже если к нему готовились.
(Эдуард
В. кн. Александр Михайлович
Этот идиотский, совершенно идиотский день подходил к концу. Самое раздражающие было в том, что достоверной информации у Сандро так и не было. Академик Коняев, который скрывался в молодом теле великого князя бушевал. Он не то, чтобы не знал, что надо делать, нет, алгоритм действий на случай самых непредвиденных ситуаций был отработан. Но вот что случилось, надо или нет приводить план «Скрыт» в действие или нет? К сожалению, телефонная связь между городами еще не была проведена, телеграф был заблокирован, непонятно кем, правда, была еще одна возможность — и он её постарался использовать. Теперь надо было только ждать. Было уже десять часов вечера. В кабинет постучали.
— Войдите!
Это был дежурный по штабу лейтенант Синявин.
— Ваше императорское высочество, Вам срочное сообщение из Кронштадта. Зашифровано Вашим личным шифром. Распишитесь в получении.
Ну наконец-то! Сандро заметил, что у него дрожат руки, нервы, черт бы их побрал! Все болезни от нервов и только сифилис от любви. Блин, не только, туда и трипер, и еще целый букет чепучинных[1] болячек… Сам себя словил что пытается оттянуть момент, после которого надо будет только действовать, и действовать быстро. Поставил подпись в журнале.
— Благодарю, Михаил Андреевич.
Всё, теперь расшифровать.
С расшифровкой справился за двадцать минут. Шифроблокнот нам в помощь. Пришёл в себя. Сейчас не время. Не время впадать в ступор. Блин, целых десять минут в себя приходил! Непозволительная роскошь! Половина одиннадцатого. Поднимаю трубку.
— Барышня, соедините меня с три-одиннадцать, будьте любезны[2].
— Роман Исидорович?
— Он уехал на три дня в Коломну. Что надо передать?
— Я хотел заказать модель брига «Чёрный сокол».
— К сожалению, Роман Исидорович принципиально на модели пиратских кораблей заказы не принимает.
— Благодаря вас, извините.
Ну что же, он запустил механизм, теперь неизвестный ему связной оповестит трех ключевых людей о сигнале. Ключевая фраза про бриг «Чёрный сокол». Вообще-то такого пиратского корабля не существовало. Это из старого гонконговского фильма с Маргаретой Ту Чуань. Так называли в фильме тайную бандитскую организацию, с которой боролась местная полиция. В общем, обменялись условленными фразами, которые значили только одно: необходимость переходить к действиям в подполье. Дела давно минувших дней. Этот фильм я посмотрел во время командировки в Британию, гляжу на афише китайский фильм. В то время мы не могли ходить по городу в одиночку, только группой, вот я и соблазнил своего коллегу посмотреть молодое кино социалистического Китая. Фильм был ниже среднего, Маргарета чудо как хороша, а потом я получал бомбулей от куратора из КГБ, который выяснил, что фильм-то гонконговский, то есть насквозь буржуазный и нам был противопоказанный, грозился мне написать про моральное разложение и закрыть заграницу навеки. Уррод… Сам притащил в Лондон из кэпитол оф грейт бритэн черную икру и водку — контрабандист хренов! Думал, что мы не узнаем, ага, мы сами почти что агенты… с тремя, а то и четырьмя нулями.
Ну что же, выспаться у него сегодня точно не получится. В палатах Кремля, в собственных покоях покою не было. Кремль гудел от непонятных новостей из Москвы. Под самый вечер стало известно о бунте, о том, что вроде бы император то ли ранен, то ли убит. Благодаря шифровке своего агента Сандро знал немного больше. Он только достал графин с «менделеевкой»[3] и принял первую стопку, закусив куском черного душистого хлеба, чтобы хоть как-то компенсировать стресс, как ему сообщили о срочном заседании Государственного совета и о том, что ему желательно на оном присутствовать, как единственному представителю правящей династии, который сейчас находится в столице. Однако же… вот такой быстрой реакции от власть имущих Коняев не ожидал. Ладно, где наша не пропадала. К полуночи Государственный совет был собран, конечно же, далеко не в полном составе, тем не менее. Стараниями Михаила Николаевича (он же попаданец Конюхов) удалось его из аморфного образования, в котором досиживали до смерти заслуженные, но несколько трухлявые столпы государства превратить в рабочий орган, нечто вроде палаты сенаторов, где собрались люди деятельные и имеющие реальные рычаги власти. Впрочем, из-за неясности и неточности сведений, идущих из Санкт-Петербурга, заседание сие превратилось в говорильню, которая продлилась до шести часов утра, почему не больше? Так примерно в три часа ночи прибыл из бывшей столицы курьер от генерал-губернатора города генерал-лейтенанта Петра Апполоновича Грессера, нынешнего градоначальника Санкт-Петербурга. Это немногословный потомок эстляндского дворянства в бывшей столице оказался весьма кстати, он был губернатором Волыни, Харькова, но именно в Санкт-Петербурге раскрылся его управленческий талант. Будучи два года обер-полицмейстером, он не только реформировал полицию, выстроил знаменитые «Кресты», но и занимался благоустройством города, проведя электрическое освещение на Невский проспект. Многие называли его чуть ли не идеальным градоначальником. Вот он и прислал более-менее объективный отчет о событиях в столице.