Сопротивление большевизму 1917 — 1918 гг. (Ввоспоминания участников событий и боев в Петрограде, Москве, Оренбурге, Ярославле, Крыму, Северном Кавказе, Урале, Средней Азии.)

Коллектив авторов

Станичное и поселковое духовенство, за небольшим исключением, держалось в стороне и никакого участия в общественной жизни станиц не принимало, ограничиваясь исполнением «духовных треб».

По мере хода событий внутри России и под влиянием агитации часть казаков в станицах начала постепенно переходить на «советскую платформу»: одни искренно заблуждаясь, другие в надежде получить выгоду.

Однако подавляющее большинство населения станиц и поселков к пропаганде большевизма относилось отрицательно, хотя бы в силу своего природного консерватизма. Но ясного, отчетливого представления о большевизме и его разрушительных началах у казаков не было.

При формировании станичных дружин казакам

пришлось столкнуться с недостатком оружия. Это обстоятельство их сильно беспокоило. Винтовок казенного образца в станицах не было. Вооружались дружины чем попало, старыми берданками, охотничьими ружьями, шашками, самодельными пиками, топорами, ломами, нагайками и просто палками.

Из станиц все время посылались в Оренбург и в окружные города депутации за получением оружия, но в большинстве случаев он должны были возвращаться с пустыми руками.

У войскового правительства для всех оружия не хватало. Винтовками, отобранными у солдат запасных пехотных полков, в первую очередь вооружались офицерские и добровольческие отряды, формировавшиеся в самом Оренбурге.

Встретились затруднения с обмундированием и продовольствием. Добровольцев надо было одевать и кормить.

Комитет Спасения Родины и Революции обратился за помощью к городу. Купечество и зажиточные горожане на призыв Комитета отозвались довольно слабо и особенной щедрости не проявили. Но благодаря настояниям атамана Дутова и энергии отдельных лиц некоторые средства удалось собрать — на первое время вполне достаточные.

Надо заметить, что местное, неказачье население, особенно мещанство и мелкий торговый люд, ясного представления о происходящих србытиях не имели и к борьбе казаков с большевиками относились совершенно равнодушно, полагая, что это дело их не касается.

К сожалению, такая психология преобладала в среде так называемых буржуазных классов, которые считали, что драться с большевиками должны военные — офицеры, солдаты, казаки, но не гражданские лица.

Городская интеллигенция — в лице чиновников, учителей, отставных офицеров — прихода большевиков боялась, но никаких мер в целях организации и самообороны не предпринимала.

Рабочие Оренбурга (главным образом железнодорожных мастерских Ташкентской железной дороги), независимо от того, были ли они меньшевиками или большевиками, социалистами–революционерами или беспартийными, — все они были настроены революционно–бунтарски. Комитета Спасения Родины и Революции не признавали (хотя в его составе были и их представители), казаков и офицеров ненавидели, а атамана Дутова называли контрреволюционером. Все их симпатии были на стороне большевиков, и каждый рабочий с нетерпением ждал вступления в город большевистских отрядов. Наиболее горячие головы из рабочих кругов и городских подонков организовали в разных частях города боевые ячейки с целью произвести восстание.

Вот в общих чертах какова была обстановка, в которой войсковому правительству Оренбургского казачьего войска приходилось начинать вооруженную борьбу с большевиками.

* * *

В конце ноября во всех городах Поволжья, Урала и Сибири власти Временного правительства уже не существовало; она перешла — почти без всякого сопротивления — в руки большевиков, всюду образовались Советы.

Пришел черед и Оренбургскому войску. В декабре месяце отряды большевиков стали подходить к границам войска и проникать на войсковую территорию с разных сторон: на севере — со стороны Екатеринбурга, Уфы и Омска, на юге — со стороны Самары и Ташкента. Сначала красные отряды двигались по железным дорогам, а затем по грунтовым путям, сперва захватывали города, а потом распространялись по станицам.

Прежде всего в руки большевиков попал Челябинск — важнейший

железнодорожный узел, а за ним торговый город Троицк — после чего 3–й и 4–й округа очутились в сфере влияния советской власти.

Оренбург был осажден большевистскими отрядами с двух сторон: со стороны Самары и со стороны Актюбинска. Наибольшей активностью отличалась Самарская группа, благодаря наличию в ней отряда матросов.

В половине декабря был созван войсковой Круг, на который съехались в полном составе депутаты от станиц и строевых частей. Круг приветствовали представители города и делегации от всех партий. Атаман Дутов, открывая заседание Круга, произнес горячую речь, в которой призывал депутатов стать на защиту матери России и родного войска. Председателем Круга был избран М. А. Арзамасцев — по профессии медицинский фельдшер, по убеждениям — антибольшевик. С первых же заседаний Круг поделился на две неравные части: большую — стариков и меньшую — фронтовиков.

Депутаты с фронта, распропагандированные на большевистский лад, сразу заняли по отношению к атаману Дутову враждебную позицию. Среди них повели агитацию приехавшие на Круг в качестве депутатов бывший член 1–й Государственной думы Т. И. Седельников, подъесаул Каширин (Иван), фельдшер Шеметов и урядник Федеринов. К ним примкнул один из членов войскового правительства — М. Копытин, только что вернувшийся из поездки на Дон.

В своих выступлениях перед Кругом лидеры фронтовиков старались доказать, что большевики ведут борьбу не с казаками, а с атаманом Дутовым и офицерством, которые стремятся к контрреволюции. Поэтому стоит только убрать атамана Дутова, как борьба сама собою прекратится и с большевиками можно будет сговориться на приемлемых для обеих сторон началах.

Но депутаты–старики из станиц на такую удочку не поддались. Они прекрасно понимали, что большевики повели борьбу с казачеством, которое всегда защищало русскую государственность и теперь вновь стояло поперек дороги.

Войсковой Круг подавляющим большинством голосов постановил: советской власти не признавать; борьбу с большевиками продолжать до полной над ними победы.

Полковник Дутов был переизбран войсковым атаманом и войсковое правительство было сконструировано в следующем составе: председатель правительства — войсковой атаман полковник А. И. Дутов. Заместитель председателя — помощник войскового атамана Генерального штаба полковник И. Г. Акулинин (только что прибывший из Петрограда и избранный депутатом Круга). Заведующий военным отделом — начальник штаба войска полковник В. Н. Полковников. Члены правительства: войсковой старшина В. Г. Рудаков (окончивший Интендантскую академию и занимавший должность дивизионного интенданта); войсковой старшина Г. Ф. Шангин (работавший в кооперации); чиновник горного ведомства А. С. Выдрин; землемер Г. Г. Богданов (мусульманин, представитель казаков мусульмайского вероисповедания); войсковой старшина Н. С. Анисимов; войсковой секретарь — военный чиновник А. Е. Иванов.

Ввиду происходивших вокруг Оренбурга боев и рабочих волнений в самом городе, заседания Круга протекали в чрезвычайно нервной обстановке и порою принимали весьма бурный характер, особенно когда в прения пыталась вмешаться публика, среди которой нередко сидели большевистские агитаторы из казаков. Тем не менее Круг работал в течение целого месяца и за это время успел рассмотреть все важнейшие вопросы войсковой жизни.

Однако, разъезжаясь перед праздниками Рождества Христова по домам, войсковой Круг никакой реальной силы для борьбы с большевиками в распоряжение атамана Дутова не дал, да и не мог дать. Он выделил лишь из своего состава, в помощь войсковому правительству, Малый Круг (в числе 9 членов), который вскоре из-за событий на фронте самоупразднился.