Шрифт:
Кейдж Бейкер
СОРТИРОВКА
Перевела с английского Татьяна Перцева
Когда Алеку Чекерфилду исполнилось десять лет, он был классифицирован.
Официальное название этой процедуры звучало так: "Пресоциологическая оценка профессиональной ориентации", но все сводилось к тому, что Алек, как и всякий десятилетний английский мальчишка, проверялся на пригодность к жизни и работе в обществе. Сортировка проводилась уже почти столетие, и все считали, что это куда лучше, чем прежний способ выбора карьеры вслепую. Наудачу. Наобум.
– Волноваться
– При таких способностях, Алек, ты, конечно, в два счета пройдешь испытание!
Алек сидел на другом конце стола, удивляясь, почему Луин так потеет. Это было заметно даже с такого расстояния: комната казалась почти бесконечной, а стол - гигантским.
– Такой же экзамен, как в школе Святого Стефана?
– поинтересовался Алек.
– Не совсем.
Луин был дворецким Алека. Алек жил в лондонском особняке с дворецким и кухаркой, миссис Луин. Отец Алека путешествовал на яхте где-то в Карибском море, а мать гостила у каких-то друзей. Алек не видел родителей с тех самых пор, как ему исполнилось четыре.
– Тогда в чем разница?
Луин все-таки махнул рукой на классовые различия, и прошагав к тому месту, где сидел Алек, выдвинул стул, уселся и положил локти на стол.
– Видишь ли, сынок, классификация... она не для того, чтобы определить, сколько всего ты знаешь. Просто специалисты стараются понять, что ты за личность. Таким образом они сумеют определить, на какую работу тебя поставить, когда вырастешь, и как тебя лучше к ней подготовить.
– Но мне уже известно, кем я буду, - со вздохом заметил Алек. Он вздыхал, потому что ему предстояло стать седьмым графом Финсбери и войти в Круг Тридцати, хотя на самом деле Алек хотел податься в пираты.
– Верно, но нужно соблюдать правила, - объяснил Луин, подавшись вперед с видом заговорщика.
– Ты будешь классифицирован прямо на людях, вместе со своими сверстниками. Все усядутся вперемешку, Администраторы вроде тебя и Потребители, так, чтобы со стороны выглядело, будто шансы каждого равны. Каждый год с десяток Потребителей, мальчишек и девчонок, оцениваются так высоко, что они получают право войти в Круг. Ну и, конечно, один из Администраторов непременно проваливает экзамен.
– И что тогда?
– Ничего особенного, - поспешно заверил Луин.
– Его готовят к приличной, не слишком трудной работе, так что больше не придется ни о чем беспокоиться до конца жизни. Но с тобой, сынок, этого не произойдет. Ты отправишься прямиком в свой Круг, потому что твой отец именно тот, кто есть... Тебе понравится. Познакомишься с другими ребятишками.
Алек подумал, что это, должно быть, забавно. Он никогда еще не встречался со своими сверстниками.
– А завтра я тоже увижу детей? Луин кивнул.
– Поэтому, - добавил он, вынимая из внутреннего кармана конверт, - тебе нужно проглотить это.
Он открыл клапан и вытряс на ладонь ярко-синюю капсулу.
– Министерство рассылает их бесплатно. Миленькая штучка, верно? Это чтобы не подхватить никакой заразы. Мало ли с кем придется столкнуться? Многим,
– Ладно.
Алек подхватил пилюлю и спрятал в карман блейзера.
– Молодец.
Луин помолчал, заерзал в кресле и неловко откашлялся:
– Ты не ударишь в грязь лицом, сынок, я точно знаю... но для этого нужно произвести хорошее впечатление.
– Потому что первое впечатление важнее всего, - подхватил Алек, цитируя Программу социального взаимодействия, которой его снабдили заранее.
– Угу. Так что мы не собираемся рассказывать о... гм... пиратах и тому подобном. Верно, сынок?
– Не собираемся, - торжественно пообещал Алек.
– И не пожелаем показать, как мы сообразительны, верно? Никаких разговоров о твоих способностях. Не стоит показывать людям, что ты немного не такой.
– Конечно, - согласился Алек.
– Потому что тогда другим детям будет не по себе.
– Именно!
– с облегчением выдохнул Луин.
– Отец гордился бы тобой! А теперь пора на занятия.
– Да, сэр, - отчеканил Алек и, скользнув со стула, побежал наверх, в классную комнату. Мальчик был готов на все ради того, чтобы шестой граф гордился им, потому что в таком случае отец мог бы когда-нибудь вернуться домой. А вдруг он возьмет Алека в море, и все будет так, как до развода?
Алек понимал: не его, в общем, вина, что мама не хотела детей, но она все равно ушла, и это еще одна причина стараться быть примерным ребенком и получать высокие оценки в школе.
Но не слишком высокие.
Алек вошел в классную комнату, сел за операторский пульт и переключился на начальную школу Святого Стефана. Видеокамеры наблюдения, установленные по углам под самым потолком, следили за каждым его движением. Ближайшая внезапно выдвинулась вперед и принялась сканировать комнату. На мониторе компьютера появилось нахмуренное лицо директора школы. Алек взял считывающее устройство и провел над полосами школьного галстука, в которых была закодирована его идентификация. Недовольная гримаса директора мгновенно превратилась в улыбку, и Алек был допущен к утренним занятиям. Однако, прежде чем он успел начать, из шкафчика на левой стене раздался сиплый голос:
– Ад и пламя, парень, что это у тебя в пиджаке?
Не успел Алек отвернуться от пульта, как из проектора фирмы "Малдесина", стоявшего на шкафчике, вырвался световой конус. Мелькнули цифры кода, и в воздухе материализовалась мощная фигура мужчины - с черной бородой, свирепым лицом и умным взглядом маленьких глазок. Он был одет в камзол из алого сукна с шелковистым ворсом, на голове - треуголка.
А ведь ему надлежало иметь вид веселого морячка в кепочке яхтсмена, безвредного и добродушного, в полном соответствии с образом Приятеля-по-Играм, запрограммированного фирмой "Пемброк". Однако Алек, повозившись с программой, убрал массу ограничителей, после чего слово "безвредный" применить к Приятелю стало никак невозможно.