Сотник
Шрифт:
Такая травма – это и плюс, и минус. Она снижает и без того невысокую подвижность француза, но при этом меняет узор боя. Поэтому парень осторожно начал прощупывать оборону. И, прежде всего, дистанцию выпада да возможной контратаки. Осторожничал… И когда сотник вроде бы уже начал дерзить и лезть слишком близко, француз сделал глубокий выпад с шагом вперед. Большим. Бодрым. Так, словно нога у него и не болела.
Каким чудом Андрей увернулся – бог весть. Скорее в самый последний момент почувствовал, чем увидел этот удар и стал разворачивать корпус.
Андрей, отойдя шагов на пять, глянул на эту рану. Демонстративно слизнул кровь, благо, что мог дотянуться. Довольно усмехнулся. И снова встал в стойку.
Опасный момент. Клинок рапиры мог вполне угодить в грудную клетку. И тогда все – финиш. С такими ранами не живут.
Обычная уловка. Но вполне действенная. Для профессиональных поединщиков они являлись основной выживания и успеха в профессии. И если сотник оставался спокойным, даже после получения раны, то француз явно выглядел раздосадованным. Он не привык, видимо, к тому что от этого удара уворачиваются.
Тишина.
Они оба стояли друг напротив друга и смотрели в глаза.
Секунд десять, может пятнадцать.
А потом все взорвались движениям.
Француз шагнул и сделал выпад. Вроде бы обычный. Однако в этот раз он крутанул клинком, описывая им конус, пропуская саблю, пытавшуюся его сбить. И задел голень левой ноги.
Андрей это заметил слишком поздно. Так что не успел никак среагировать. Слишком уж велико было преимущество рапиры над саблей в плане управляемости и скорости.
Отшатнулся.
Наступать на левую ногу сразу стало практически невозможно. Однако адреналин сделал свое дело – парень пока еще держался.
Один удар и сотник потерял мобильность.
Француз торжествующе улыбнулся и нанес новый выпад. В этот раз в грудь. Сильный. Который был должен если и не убить, то уронить парня ниц. Нормально ведь отшагивать то он теперь не мог.
Однако сотник вместо отступления смело шагнул вперед. Левой, травмированной ногой. И разворачиваясь всем телом, прикрылся спущенным назад клинком сабли.
Скрежетнул металл, пропуская рапиру справа от Андрея.
И удар.
Сабля легким и быстром кистевым обрушилась на правое бедро француза, рассекая тому мягкие ткани с наружной стороны.
Вскрик боли.
И они оба проваливались вперед.
Но Андрей успел переступить на правую ногу и с огромным трудом удержался на ногах. Хотя от боли у него уже круги перед глазами пошли. Француз же просто рухнул и завыл. Не выпуская, впрочем, рапиру из руки.
Его правая нога в бедре оказалась рассечена до кости. Снаружи. Кровь сразу стало много. Но бедренная артерия при этом не была рассечена.
С трудом приковыляв ближе, Андрей клинком сабли сбил выставленный в его сторону клинок рапиры. Сильным ударом. Выпада он более не боялся. Тот был невозможен из такого положения.
Француз удержал рапиру.
Еще удар.
Еще.
Но француз неизменно возвращался клинок и прикрывался
Андрей ее откинул в сторону саблей.
И приставив острие сабли к горлу поверженного француза, произнес:
– Я победил перед лицом людей и Бога. Но мне не нужна твоя жизнь.
После чего повернулся к Царю и отсалютовал ему клинком, замерев в ожидании.
– Победа сотника! – громогласно провозглашает Иоанн Васильевич.
Парень улыбнулся.
Сделал несколько шагов.
Накренился, опершись на клинок сабли.
Пошатнулся.
Рухнул на левое колено.
Продержался так секунду, другую. И хотел было уже упасть, но ему не дали. Ближайшие к нему люди подхватили под руки. И он услышал крик Царя:
– В палаты его несите! К лекарю!
А потом все. Мобилизация спала и организм отключился…
Глава 7
1555 год, 13 августа, Москва
Тишина.
Разве что уже изрядно доставшие мухи жужжали.
Ночь была короткой. Андрей ее даже не заметил. Разве что в кромешной тьме проснулся, оправиться в горшок, чтобы снова заснуть. Рядом была сиделка, которая и помогла.
Сейчас эта уже немолодая женщина тоже была рядом. Присматривала, тихонько сидя в уголке. Парень же делал вид что спит, а сам обдумывал произошедший поединок.
Судебный поединок.
Пользуясь эффектом неожиданности, из-за неготовности француза к бою с незнакомой ему сабельной школой, Андрей мог бы победить быстро. Буквально с первой атаки. Но так поступать было нельзя. Победа не должна выглядеть случайной. Однако и промедление выглядело смертельно опасным.
Рапира – самое смертоносное одноручное клинковое оружие для ближнего боя, рядом с которой сабля – просто бесполезный кусок железа. С ней шутки плохи. Вон, чуть-чуть увлекся в этой демонстративной игре и чуть не «откинул копыта». Спасла только техника, к которой Анри не успел адаптироваться. Да и то – чудом спасла. По грани прошел.
Султан сделал правильный выбор.
Сабельных школ еще не существовало. Из-за чего местные адепты сабельного боя не представляли для Андрея никакой угрозы. Даже запредельно быстрые от природы. Ибо техника – великая вещь. А рапира – уже прославилась. В том числе как лучшее оружие для дуэлей и не только. На войне она активно входила в обиход, находя все большее распространение в европейских армиях.
Кем был Андрей в глазах султана как воин? Просто от природы одаренный парень, который, скорее всего брал в поединках за счет скорости. Как и прочие успешные ценители сабель в те годы. Зачем рисковать с таким и искать еще более быстрого, когда можно ведь воспользоваться проверенным способом?..