Сотня. Забытый поход
Шрифт:
– Ну, мне чтобы аппетит испортить, одного полковника маловато будет, – усмехнулся Матвей в ответ. – Да и чего тут пугаться? Не в степи один, а в лагере, среди своих.
– Всё одно, ловко у тебя получилось. Тот полковник ажно растерялся, – продолжал смеяться Роман. – Небось, думал, мы вскочим да во фрунт вытягиваться станем. А он ему – «присаживайтесь, ваше высокоблагородие, в ногах правды нет».
Весь десяток поддержал Романа дружным ржанием, а Матвей, усмехнувшись, только головой покачал, понимая, что мужики так просто сбрасывают нарастающее беспокойство.
В
Патрулировавшие вокруг лагеря полицейские, глядя на эту экзекуцию, только крякали и головами качали, понимая, что отбить или хоть как-то повлиять на процесс не в состоянии. Получив полумёртвое тело вора, они погрузили его в заранее вызванную телегу и отправили с ближайший лазарет. Глядя, как наказывают вора, Матвей отметил про себя, что ни злости, ни презрения у казаков не было. Они просто делали работу.
Посмел сунуть руку не к своему, получи. А уж выживешь ты после или нет, твоя проблема. Не нужно было лезть, куда не просят. Мысленно подивившись такому открытию, он вернулся к десятку, а через два часа был вызван к подъесаулу. Стремя собрал у своего костра всех командиров и, рассадив их, представил сидевшего рядом с ним казака.
– Знакомьтесь, браты. Подъесаул Гамалий Василий. Теперь это командир сотни. Вторую нашу полусотню вы знаете. Мы с ними горцев гоняли. Так что, слушаться, как батьку родного. Все поняли? – Стремя обвёл собравшихся грозным взглядом.
Казаки дружно кивнули.
– Задача у нас какая? – не удержавшись, с ходу спросил Матвей у нового командира.
– А задача, браты, у нас та ещё, – крякнув, заговорил сотник. – Нужно нам совершить марш и через Баку выйти на Тебриз, а от него ажно до Алеппо дойти.
– Ох ни хрена ж себе крюк?! – охнул Матвей, не сдержав эмоций. – Это ж ажно в Сирии.
– Верно. Там, – удивлённо кивнул сотник. – По всему видать, ты, паря, в школе крепко учился, коль такие вещи на память помнишь.
– В церковной школе первым был, – кивнул Матвей, делая вид, что смущён. – А чего нам там делать придётся? – вернулся он к главному.
– А вот этого я пока и сам не знаю, – вздохнул сотник, которому такое положение вещей явно было не по нутру.
– Ну, Персию мы, пожалуй, пройдём. Там сейчас персы больше друг дружкой заняты, чем еще какой заботой. А в Сирии как? – подумав, задал Матвей следующий вопрос.
– Там у них тоже весело. Хоть вроде и единоверцы, а друг дружку режут так, что и сказать страшно. К тому же там куча всяких племён, которые соседей терпеть не могут. В общем, как-нибудь, с Божьей помощью, – напустил сотник туману.
– А с водой как быть? – продолжал донимать его Матвей. – До Баку и Тебриза реки имеются. Не пропадём. А дальше? Там вроде по карте то ли горы, то ли холмы какие-то, а вот речек не помню.
– Хм, что предлагаешь? – озадачился сотник.
– Пока тут стоим, меха потребно запасти. В Персии можно
– Это ты верно сказал, – задумался сотник. – Надо внимательно карту тех мест глянуть. А про меха мысля верная. Запасём, – кивнул он, поднимаясь.
Сотник ушёл, а командный состав сотни остался у костра, задумчиво переглядываясь и пытаясь понять, что будет дальше.
– Знает его кто, браты? – осторожно осведомился Матвей, кивая вслед новому командиру сотни.
– Толковый казак, – решительно кивнул Стремя. – Я с ним в двух походах был. Дело своё добре знает. Но и ты, Матвей, молодец. Верные вопросы задавать принялся.
– Да я-то ладно, – отмахнулся десятник. – Меня вся эта суматоха удивляет. Словно никто ничего толком не знает и знать не хочет. Езжай туда, не знаю куда, найди то, не знаю что. Лазутчиков боятся? Так тогда не надо было и направление указывать. Что-то тут не то, – покачал Матвей головой, ероша чуб.
– Погоди шуметь, паря, – осадил его Стремя. – Мы ещё из лагеря не вышли, а ты уж бузу поднимаешь.
– Верно сказал, убей бог мою душу, – поддержал его до этого молчавший подъесаул второй полусотни.
– Да я не бузу поднимаю, дядька, я знать хочу, в чём задача наша состоит. От того и людей готовить придётся. Сирия, это ведь не наши степи. Там так просто из колодца не напьёшься. Его ещё найти надобно. Помнишь, что сотник про племена сказал? Они хоть друг дружку-то терпеть не могут, а на нас сразу всем миром встанут, про усобицу забыв. Вот и ломаю голову, как людей сберечь.
– От ведь… – покачал Стремя головой. – Умный ты парень, Матвей, а всё норовишь поперёк батьки в пекло влезть. Погоди малость, дай срок. Как узнаем чего толком, так сразу вам и расскажем.
– Закупай меха под воду, дядька, – махнув рукой, повторил Матвей. – Чего уж там те генералы удумают, одному богу известно, а в тех местах пустыня рядом, и вода ой как нужна будет.
– Будут меха, – решительно кивнул подъесаул, поднимаясь. – Расходитесь, браты. И людей к походу готовьте.
Собравшиеся поднялись и, попрощавшись, отправились по своим делам. Матвей, вернувшись к десятку, первым делом велел проверить коней и, убедившись, что в десятке всё в норме, отправился к остальным. Будучи кузнецом полусотни, он обязан был отслеживать состояние подков у всех коней. Добравшись до обоза, он лично осмотрел всех лошадей и, убедившись, что замены не требуется, вернулся к своему костру.
А на следующий день все собранные войска выступили в поход. Пройдя вдоль Кавказского хребта до самого Дербента, войско прошло перевал и двинулось вдоль побережья Каспия. Проезжая мимо башни, ставшей символом Азербайджана, Матвей с любопытством разглядывал одноэтажные домики с плоскими крышами, в стенах которых не было окон. Это было странно и удивительно, но это было так.
«Кавказ живёт окнами вовнутрь», – вспомнил он старую присказку и только теперь понял, что она значит.
Все окна в таких домиках и вправду выходили только во дворы. Из тех же дворов выводили одни ворота с калиткой. То есть, чтобы пробиться в дом, нужно было прежде захватить двор.