Сотрудник отдела невидимок
Шрифт:
Ее щеки блестели то ли от слез, то ли от пота.
– Все в порядке, – сказал Юрьев.
– Тогда почему ты такой мрачный?
– Я не мрачный, я сосредоточенный. Жду обещанную информацию.
– Даже не хочешь поцеловать меня? – надула губки Агата.
– Невозможно разговаривать целуясь, согласись, – сказал Юрьев.
– Ты ведешь себя, как запрограммированный робот!
– Таким уж меня сконструировали.
– Опытная русская модель, серийный номер ноль-ноль-ноль! – саркастически воскликнула Агата. – По-моему, создатели допустили массу дефектов.
– Болгарская
– Намекаешь на мою фигуру?
– Фигура близка к совершенству. Но в данном случае меня беспокоит не внешняя форма, а содержание.
– Это еще почему? – насторожилась Агата.
– Если ты будешь отдаваться работе с таким рвением, то тебя надолго не хватит, – невозмутимо ответил Юрьев. – Неминуем моральный и физический износ.
– И это вместо благодарности?
– Спасибо я скажу тебе, когда услышу от тебя что-нибудь ценное.
– Тебе придется набраться терпения!
Не скрывая раздражения, Агата встала и удалилась в ванную комнату. Воспользовавшись паузой, Юрьев забросил руки за голову и уставился в потолок, осмысливая ситуацию.
Вынужденное сотрудничество с болгаркой не вызывало энтузиазма. Похоже, у местной разведки не хватало профессиональных кадров. Поведение Агаты не выдерживало никакой критики. Легкомысленная особа, склонная к флирту и случайным сексуальным связям. Если бы не лингвистические способности, то вряд ли своенравную девицу командировали бы в Албену.
«С такой напарницей много не наработаешь, – заключил Юрьев. – Наверное, дело яйца выеденного не стоит, раз мне прислали именно эту связную, а не кого-нибудь другого. Даже немного обидно. Разве мое предназначение состоит в том, чтобы ублажать разных искательниц амурных приключений?»
Тут Юрьеву пришло в голову, что непутевой напарницей его наградили умышленно. Ну конечно! Болгары не станут лезть из кожи, чтобы содействовать задержанию или дискредитации Казаева на своей территории. Будь на то их воля, они бы попросту выдали этого человека России, в соответствии с официальным запросом Генпрокуратуры, который, несомненно, был сделан. Местная провинциальная разведка действует по указке серьезных организаций, базирующихся в Лондоне, Брюсселе и Вашингтоне. Надо полагать, болгарам выгоднее всего тянуть время. Они согласились сотрудничать с СВР России, однако намерены работать спустя рукава. Отсюда и появление Агаты Дичевой. Ее кандидатура подобрана таким образом, чтобы осложнить миссию или же сделать ее невыполнимой. Потом болгары разведут руками и скажут: мы сделали все, что смогли… а смогли немного. Какой с них спрос? Ответственность за провал операции ляжет на российскую разведку.
Неужели руководство Юрьева этого не понимает? Понимает. Что это? Скрытый саботаж наверху? Надежда на извечное русское «авось»? Отвлекающий маневр? Гадать можно было до бесконечности.
5
На вернувшуюся из ванной комнаты Агату он посмотрел, как смотрит старый служебный пес на заигравшегося щенка.
– У тебя такой вид, будто ты тут без меня уксус пил, – недовольно сказала она, распластываясь рядом.
– Уж не ликер, –
– У тебя несносный характер!
– Зато у тебя ангельский.
– Почему нет? – Агата легла на живот и принялась болтать ногами.
– Потому что нет, – отрезал Юрьев. – Мы когда-нибудь перейдем к делу?
– А разве мы до сих пор не делом занимались?
Перебарывая желание как следует отшлепать Агату по ягодицам, чтобы заставить отказаться от игривого тона, Юрьев тоже перекатился на живот и потребовал:
– Прекрати жеманничать. Говори.
Выражение его лица не располагало к шуткам. Вздохнув, Агата подчинилась.
– Думаю, тебе небезызвестен некий господин Ахмед Казаев, – начала она.
– Да, – подтвердил Юрьев. – Но мои познания о нем весьма смутные. Давай поподробнее.
Никакой новой информации о Казаеве он получить не рассчитывал. Но по рассказу Агаты можно будет судить о ее компетентности. В принципе, мнение о ней уже сложилось, и достаточно нелестное, однако плох тот разведчик, который пренебрегает дополнительными фактами.
– Родился в пятьдесят восьмом году, – вещала Агата.
«В пятьдесят девятом», – мысленно поправил ее Юрьев.
– …окончил какой-то институт искусств…
«Московский государственный институт театрального искусства».
– …потом был артистом кавказского театра…
– «Чечено-Ингушского театра балета, где танцевал в массовках, что позволило ему получить пост министра культуры в правительстве Джохара Дудаева».
– Женат…
«Имеет троих детей».
– …но, – продолжала Агата, – по сути дела, свободен от супружеского долга. В последнее время буквально помешался на молоденьких танцовщицах. – Агата хихикнула. – Открыл в лондонском Сохо собственную школу восточных танцев, «Экзотик дэнс». С тех пор его постоянно сопровождает какая-нибудь молоденькая танцовщица. В позапрошлом году одна из них, пятнадцатилетняя пакистанка, забеременела и пропала без вести…
По мере того как Агата делилась познаниями, ее тон становился все более серьезным. Юрьев сосредоточенно слушал, отметив про себя, что танцевальные пристрастия Казаева явились для него полной неожиданностью.
6
Лежа рядом, плечом к плечу, они почти соприкасались головами, но в их позах не было ничего интимного. Сейчас они были как Адам и Ева, еще не вкусившие запретный плод. Но в курортном рае Албены незримо присутствовало исчадие ада. Казаев, Ахмед Казаев. Бывший министр культуры, обожающий восточных танцовщиц и собственноручно расстреливающий православных священников.
Агата Дичева об этом даже не заикнулась. В настоящий момент главарь чеченских боевиков являлся полноправным гражданином Евросоюза, и признавать его монстром не хотелось.
– Вообще-то мы не понимаем, почему Россия не сумела договориться с Казаевым по-хорошему, – заявила Агата.
– Договориться о чем? – осведомился Юрьев.
– О прекращении всякой подрывной политической деятельности. По нашим данным, он придерживается умеренных взглядов, что позволяет вести с ним переговоры и находить точки соприкосновения.