Совершенно несекретно
Шрифт:
Ближе к вечеру нашёл Илюху. С Генкой теперь они ходят уже врозь, ведь того окрутила прокурорша.
— Дело есть. Записывай, — максимально серьёзно начинаю я.
— Слышь, может, в ресторан куда зайдём? Жрать охота. Генка ночует хрен знает где, а одному скучно… — стал жаловаться на жизнь друг.
— Найди мне срочно карту Челябинской области. И физическую, и дорожную. Короче, все карты, что сможешь, — не слушаю его нытьё я.
— Где я найду? — удивился Илья.
— Магазины книжные обойди. Ленинка, на крайний случай. Там и ночные залы есть.
—
— Илюха, тебе трудно? Дело планирую. И не болтай. Просто сделай, как прошу.
А сам тороплюсь к другану в общагу МГУ. Вернее, в этой жизни мы ещё не знакомы с Олегом Буниным, но лет так через семь могли бы сильно задружиться, если бы я сейчас по-прежнему учился в Новочеркасском политехе. Олег в данный момент заканчивает пятый курс кафедры инженерной геологии и диплом будет писать именно по инженерному изысканию трубопроводов. С его слов, в общаге у него полкомнаты занимали всевозможные карты — топографические, геологические, да чёрт знает какие ещё. На пятёрку, правда, это ему не помогло защититься, но не помешало стать отличным мужиком и хорошим работником. Жили мы с ним на одном объекте в одном вагончике три месяца, так что Олега я знаю, как облупленного.
— К кому? — строго спросила бабуля на вахте, когда я на такси приехал на Ленинские горы.
— Олег Бунин. Пятый курс. Геология, — поворачиваюсь к бабуле во фронт. Пусть видит и награды, и значок депутата Верховного Совета, который я сегодня успел получить.
Но старушке это до лампочки на меня и не смотрит.
— Комната какая? В журнале запишись. И учти — посещения до двадцати ноль-ноль, — бубнит бабуля, не отрываясь от важного дела — она вяжет носки. Внукам, наверное… Или правнукам уже?
— Э… десятый этаж вроде. Не помню, — немного растерялся я, так как в своих мыслях я в общагу входил дерзко и уверенно, как русские в Косово.
А тут на меня даже не смотрят.
— Ой, какой красивый мужчина, — раздался сзади игривый и немного пьяный женский голосок.
Ну, со спины я, может, и красивый, поэтому фразу эту принимаю на свой счет.
— Малышкина! Почему опять в нетрезвом виде? Вот выгонят тебя из университета! — безошибочно узнала обладательницу голоса вахтёрша, но глаз на нас так и не подняла, ведь есть дело важнее — петли пересчитывать!
«Бл@ть!» — прочитал я по губам старушки, после чего она сноровисто стала распускать изделие.
— Малышкина, отведи товарища к Бунину. Он же с тобой учится? Ты записался? Давай документ и иди, не мешай.
Ради смеха протягиваю ей читательский билет в Красноярскую краевую библиотеку, неведомым образом затесавшийся среди других корочек. Так же невозмутимо и не поднимая глаз, бабка бросает его в видавшую виды коробочку, где уже лежит пара десятков разных аусвайсов, которые другие гости сией славной общаги оставили на вахте.
— Тебя как зовут, мальчик?! Ау! Ты депутат! И орден есть?! А это что за висюлька? — Малышкина тащит меня за руку к лифту, попутно
— Это нельзя трогать. А ты правда знаешь, где Олег живёт? — с интересом осматриваю невысокую, но смазливую пьяненькую девку с крашенными под блондинку волосами и уже исчезнувшей талией.
— Канеш! Лифт! Лифт! — заорала вдруг девица дурным голосом и, чуть не упав, стартанула к его почти закрывшейся двери. Я припустил следом.
Мой будущий друг, оказывается, жил на десятом, как и веселая Оля Малышкина.
— А нет его… — Оля, не стуча, ввалилась в небольшую комнату с двумя кроватями и одним письменным столом. — Ну ничего, пошли ко мне, подождёшь.
Дверь в комнату была гостеприимно открыта, но друга в ней не оказалось. Зато я точно понял, что попал точно по адресу — на столе как попало кучей валялись всевозможные карты и атласы.
— Я Олега дождусь и приду. Ты в какой комнате? — вежливо отказываюсь я.
— За стенкой живу. Только я в душ уйду. Минут через двадцать, не раньше, приходи. А то и позже — у нас очереди бывают.
Про соседа своего Олег мне ничего не рассказывал, и вроде как последний год вообще жил один. Но сейчас наблюдаю бардак на обеих кроватях. Кроме них, в комнате есть тумбочка, встроенный шкаф, вентилятор и остатки трапезы на стуле: два грязных стакана с остатками молока, хлеб и погрызанный плавленый сырок. Ну, не закуска же это? Кто молоком закусывает? Так-с… карты. Есть ли нужная? Сажусь на кровать и беру первую попавшуюся книжку. Хм, вот он — атлас железных дорог. Зря Илюху гоняю! Просматриваю названия жд станций. Но память не помогает совсем — не могу вспомнить, и всё тут!
Дверь внезапно распахивается, и в комнату по-хозяйски без стука заходит парень с меня ростом и сломанным и криво сросшимся носом. Некрасиво так он у него сросся, со шрамом и горбинкой. Парень могуч, небрит и уже нетрезв. Да что за общага-то такая — сессия в самом разгаре, и пьяных полно кругом. А ещё МГУ!
— Ты что за хрен? Где Олежка? — начал с наезда студент. Ну а кто это ещё мог быть? — Чё тут делаешь?
— Жду своего друга Олега Бунина. А вы что подумали? — отвечаю голосом Леонида Куравлёва из кинофильма «Иван Васильевич меняет профессию».
— А… так ты родственник, который вчера приехал! Гони, родственник, трояк. Нам Олег трояк должен, — поддержал он мою хохму цитатой уже из кинофильма «Афоня».
Не думаю, что специально, но получилось смешно.
Я уж собрался было отдать должок друга — мне не жалко, да и разборок не хотелось — ну и продолжить знакомство с картами, но агрессивный парень не нашёл ничего умнее, как стимулировать отдачу долга по принципу будущих коллекторов. Он пнул стул с остатками пиршества в мою сторону, и в одну минуту я из модного дяди, на которого засматриваются нетрезвые старшекурсницы, превратился в посмешище в пятнах. Мой тщательно сберегаемый парадный костюм стал в белых крапинках! А гость получил шанс срастить нос уже правильно, без этой гопнической горбинки!