Совьетика

Маленко Ирина

Помните: много столетий назад, был человек по имени Давид, который победил большого ужасного Голиафа!»

Поэтому, конечно, не стоит удивляться после этого росту антиамериканских настроений на острове. Дошло даже до того, что некоторые антильские газеты опубликовали обращение к читателям: вы, пожалуйста, помягче там, а то нашему Чуранди еще учиться в Соединенных Штатах предстоит…

Именно все это и объясняла сейчас Ойшину Тырунеш.

– Мальчишки теперь вскрывают шины американским машинам, как только американцы чуть зазеваются. Забрасывают военных камнями. Пока обошлось без жертв с обеих сторон. Но таким всплеском антиамериканских настроений среди аполитичной вроде бы молодежи грех было бы не воспользоваться, – при этих словах она перешла на шепот, – Наши товарищи здесь так и делают: завидят особенно активных в таких делах подростков, выяснят, кто такие, и начинают

потом вести с ними воспитательную работу. Никогда не думала, что в этом нам поможет пекинская Олимпиада! Я как специалист по пиару скажу: ну и лопухи эти американцы! Большинство, наверно, антильцев предпочитало их голландцам до этой истории с Чуранди, а теперь… Какой-то высокомерный идиот, подавая тот протест, видно, решил: «А, такая микроскопическая страна! Что она нам сможет сделать в ответ?» Географию надо было учить, господа. И знать, что происходит в мире. А потом уже решать, что делать, а чего не стоит.

И действительно, америкаские редиски из легкоатлетической федерации совсем позабыли, где находится их, американский «передовой пункт базирования»…Имеющий ключевое значение в отношениях американской стороны с боливарийской Венесуэлой президента Чавеса.

…Когда американская военная база не военная база? Когда она именуется «передовым пунктом базирования»…

Когда в 1999 году стало очевидно, что из Панамы Соединенным Штатам придется убираться восвояси, американские военные немедленно начали искать альтернативу для замены своей базе ВВС Ховард в этой стране . Они начали переговоры об использоваии уже существующих в Центральной Америке, в странах Карибского бассейна и в северной части Латинской Америки аэропортов в качестве платформы для американских «антинаркотических операций». Согласно договорам о таком использовании, базы, именуемые американским минообороны «передовыми пунктами базирования», размещаются в аэропортах, которые продолжают принадлежать стране, где они размешчаются. А на «передовом пункте базирования» размещаются американские самолеты, занимающиеся обнаружением и наблюдением за наркотрафиком и обслуживающее эти самолеты ограниченное количество американских военных и таможенников.

В Вашингтоне решили, что для замены базы Ховард им понадобятся целых три «передовых пункта базирования» (ППБ): по одному в Центральной Америке, в Латинской Америке и на островах Карибского моря. Каждая выбранная для ППБ точка должна быть пригодна для полетов ночью и в любую погоду, обслуживаться авиадиспетчерами, иметь взлетную полосу длиной не менее чем в 8000 фунтов, и быть способна принимать как малые, так и средние, и тяжелые самолеты. Также в ней должны иметься условия для заправки горючим и система противопожарной безопасности. Такие соглашения были заключены с 3 странами: ППБ разместились в межународном аэропорту Элой Афаро в Манте, Эквадор, в международных аэропортах «Королева Беатрикс» на Арубе и Хато на Кюрасао (так называемая «северная зона источников наркотиков») и в международном аэропоту в Комалапе, Сальвадор.

Договор о создании ППБ на Арубе и Кюрасао сроком на 10 лет был заключен в марте 2000 года. С Нидерландами. И ратифицирован голландским парламентом в октябре 2001 года. Американские военные самолеты и американские таможенники появились на Кюрасао еще до этого – в апреле 1999- го. Собственно говоря, сами антильцы мало что решали: автономия Антил не распространяется на вопросы обороны и внешней политики. Все решили дяди Йоосты и Яны в далекой Гааге. А антильцам внушили, что они должны только радоваться: американцы привезут с собой «значительные инвестиции в инфрастуктуру», создадут «новые рабочие места» – и прочая чушь, которую внушают людям, уговаривая их продаться. На ППБ на Арубе американцы выделили 10.3 миллиона долларов, на Кюрасао – 43.9 миллиона. Проходили эти деньги в американском бюджете по статье «План Колумбия».

На Арубе местные жители не очень-то радостно встретили непрошеных гостей. Арубанцы долго обсуждали между собой подлинные причины, заставившие американцев разместить своих военных у них на острове. А когда над Арубой начались полеты Ф-16, арубанцы окончательно убедились, что речь идет далеко не только о «наблюдении за наркотрафиком» – и потребовали эти полеты прекратить: они сильно мешали повседневной жизни людей, особенно в Ораньестаде, и отпугивали туристов.

Невероятно, но факт: даже голландцы, и те крайне редко, почти никогда не использовали на Арубе военные самолеты такого типа. Недовольны были люди и тем, что часто американские истребители возвращались на базу с какими-то техническими проблемами, и в аэропорту объявлялась тревога, что нарушало расписание

коммерческих полетов, с многочисленными туристами. Арубанцам удалось заткнуть рты – как и всему миру – только после 11 сентября. Иногда такое чувство, что под эту лавочку вообще можно было списать все: например, у нас в Ирландии дублинское радио прекратило финансирование работы репортеров-мигрантов, ссылаясь почему-то тоже на это самое 11 сентября! Видимо, для того, чтобы мы окончательно почувствовали себя в этой стране «как дома». Правда, нас великодушно пригласили после этого в Дублин на прощальный званый ужин с директрисой – видимо, думали, что это будет для нас большой честью. Я написала им – скопировав свое письмо для всех своих коллег – что раз уж у радио действительно такие серьезные финансовые трудности, то негоже нам расходовать их и без того ограниченные средства на званые ужины. В результате мои коллеги дружно этот ужин пробойкотировали – к скрежету зубов дублинского офиса…

И все-таки в последнее время американские силы на Арубе постепенно сворачиваются – но только потому что основное внимание американцев переместилось на Кюрасао. В ППБ на Хато постоянно находятся 2 больших, 2 средних и 6 маленьких американских военных самолетов. Официально им запрещается иметь боевое оружие на борту во время разведмиссий. Договор с Нидерландами предусматривает, что разрешаться американцам будут только определенного вида полеты, и что на борту американских самолетов можно будет находиться голландским наблюдателям – «для координации с властями страны-хозяина в ходе операций». Обслуживают эти самолеты от 200 до 230 американских военных. За подозреваемыми в наркотрафике самолетами и кораблями полагается наблюдать, а потом сообщать властям того порта, в который они направляются.

Каким образом Ф-16 могут использоваться для «наблюдения за наркотрафиком», по-прежнему остается загадкой.

У голландских военных на острове давно уже было несколько постоянных баз.

Американская же ППБ размещается на Кюрасао прямо по соседству с единственным на острове гражданским аэропортом. Я видела в интернете ее описание как «маленькой деревни с 12 комфортабельными палатками с кондиционерами, в которых размещаются команды по 8 человек.»

Теперь мне предстояло увидеть ее наяву и познакомиться с обитателями ее комфортабельных палаток: американские военные были одним из самых завидных клиентов в портфолио «Франсиска Паблик Релейшнс». А после пекинской Олимпиады они просто слезно умоляли Тырунеш помочь им улучшить их имидж в антильских глазах. Чем мы с ней и собирались заняться… Быка надо брать за рога!

Была пятница. Мы договорились с Тырунеш, что на работу я выхожу в понедельник.

А назавтра нам надо было переселяться из гостиницы в дом, который мы будем снимать на время нашего здесь проживания. Дом Тырунеш уже для нас подобрала, и его хозяин, по ее словам, только ждал, когда мы подпишем контракт.

– А чем собирается заниматься Ваш супруг, Саския?- спросила меня Тырунеш на прощание. Я посмотрела на Ойшина: не молчи, ответь что-нибудь!

– Я вообще-то специалист по реставрации антиквариатной мебели,- важно сказал Ойшин, таким тоном, словно он всю жизнь вращался среди «сливок общества». – Есть у вас здесь спрос на подобные вещи?

– О, не беспокойтесь! В последнее время на Кюрасао переезжают жить многие зажиточные голландские пенсионеры (здесь их называют «пеншьонадо») , для которых здесь создаются особо льготные условия – если они перевезут с собой свои средства, разумеется. Да и хозяева «Кура Хуланда» от подобной мебели, пожалуй, не откажутся!- воскликнула Тырунеш. – Я поговорю с родными мужа, чтобы Вам поскорее выдали разрешение на работу и вид на жительство. Для Саскии они у меня уже есть.

…В ту ночь я опять долго не могла заснуть. Голова у меня гудела, и спать очень хотелось, но все никак не получалось.

Кюрасао! Милый, родной, хороший остров! Край, c которым связано столько добрых воспоминаний – и такие большие когда-то надежды и мечты… Неужели я действительно здесь?

Надо будет за выходные побольше поездить по острову, посмотреть, что здесь изменилось. Обязательно побывать в Бандабау – на моем любимом пляже Маленький Книп. Ойшину должно там понравиться… Надо будет угостить его боло прету… Как вкусно умела его готовить май! Май… жалко, что нельзя будет сходить к ней на кладбище… Ведь этим-то я уж наверняка бы себя выдала. Она умерла пару лет назад. В последние годы у нее была ампутирована нога – из-за диабета. Лечить ее родственники Сонни – вовсе никакие не коммунисты!- тоже возили на Кубу. И потом не могли нахвалиться на кубинских врачей – Харольд мне рассказывал. Если бы не они, май умерла бы еще лет 10 назад….