Советские художественные фильмы. Аннотированный каталог (1968-1969)
Шрифт:
10
Они шли по гулкой от ночного холода земле. Шли молча, разговаривать не хотелось. Да и нельзя было разговаривать. Фашисты могли встретиться в любой момент, а разведчикам предстояло скрытно пробраться во вражеский тыл и только там обнаружить себя.
Лейтенант Мурадов остановил бойцов у проселочной дороги. Залегли. По ту сторону дорожной колеи начинался большой яблоневый сад. Деревья стояли голые, но уже угадывался запах свежей листвы,
— Слышь, Кержач, — толкнул локтем рядом лежащего Пашку Васильич. — Ноги-то не набил, портянки не размотались?
Пашка еле сдержал смех.
— Ты что, "жеребенка" твоего с нами нет, так меня взялся воспитывать? Курнуть бы сейчас разок, а, Васильич?
— Он те курнет, вон из того сада!
— Раз-з-говорчики! — прошипел Мурадов.
Послышалась короткая автоматная очередь.
— Засекли, сволочи!
— К земле прижмись!
— Смотри, ракету повесили!
Кержач бесшумно подполз к лейтенанту.
— Чего лежать, командир, они же перестреляют нас, как кур.
— Л-ле-жать! — цедил Мурадов сквозь зубы. — Сержанта Аширова ко мне!
— Есть!
Через минуту, запыхавшись, рядом плюхнулся сержант Аширов.
— Ползать надо, сержант, ползать, а не бегать во весь рост!
Лейтенант злился. Но те, кто хоть раз ходил с ним в разведку, знали, что это его обычное состояние при важном задании. Знали и не обижались на него за это.
— Вот что, земляки. Бери автоматчиков человек десять, пулемет — и жмите на левый фланг. Сигнал к бою — красная ракета, сигнал к отходу — две зеленых!
— Петраков, Кержач, ко мне! — тут же распорядился сержант.
— Васильича оставь, — попросил лейтенант. — Он с группой расположился справа от меня. Возьми Кержача и Сергеева с пулеметом. Лучший пулеметчик в полку. Учти — тебе отдаю! Для дружка и сережку из ушка, — невесело пошутил Мурадов.
Обе группы начали движение влево и вправо — одновременно. Мурадов отметил, что трассирующими бьют в сторону Аширова. Группа Васильича шла бесшумно. "Молодец, старик", — отметил лейтенант, и задним числом порадовался, что нашел хорошего разведчика.
Группа Аширова залегла, прижатая пулеметным огнем. Но ждать было нельзя и сержант приподнялся. Ему тут же обожгло плечо. Боли он не почувствовал. Она пришла позже, когда они, добежав до сада, скрылись в негустом кустарнике. На время стрельба прекратилась. Аман провел по плечу рукой, она стала мокрой и теплой. Но они были еще далеко от цели, указанной лейтенантом, и останавливаться, чтобы сделать перевязку, было нельзя.
А боль пульсировала все сильнее, тело как-то обмякло, и Ашир, сделав еще несколько бросков, споткнулся и упал. Кержач бросился к нему.
— Ты что, политрук? Задело? Где? Давай перевяжу!
— Не время! Торопиться нужно!
— Так мы почти на месте. Сад кончился. Эй,
Ловко разорвав индивидуальный пакет, Кержач бережно стал накладывать повязку.
— Терпимо?
— Терплю! — сквозь зубы выдавил Аширов.
— Эх, сержант, сестричку бы сюда сейчас, — балагурил Кержач. — Она бы тебя перевязала — блеск! Встретил я одну в сан-рсте: беленькая такая, чистенькая…
— Пашка, перестань.
— Ты что, сержант, неужто принципиально против баб?
— Не до этого сейчас!
— А я до этого всегда готов! — засмеялся Кержач. — Ну, все. Готово. Забинтовал твою руку на славу. До свадьбы заживет.
— Спасибо. Я женат.
— Жаль, — посочувствовал Кержач. — Я, между прочим, тоже, Э, сержант, никак, ракета?
— Красная. Значит, лейтенант со своей группой двинулся. Теперь — мы. Приготовиться! Сергеев!
— Здесь!
— Метра три справа, видишь?
— Куст?
— Да. Быстро со своим пулеметом туда. Кержач, ты с ним.
— Я не оставлю тебя одного, политрук!
— Иди, Паша, так надо. Только раньше времени не открывайте себя. Позиция там очень выгодная.
— Ты и геометрию помнишь?
— Так я ж еще молодой! Шоферюгой стал — огрубел малость, а ежели вообще — парень оторви да брось, — плоское лицо Кержача расплылось в ухмылке, словно полная луна. Но побалагурить ему не удалось — там, где недавно взмыла красная ракета, возникла ожесточенная автоматная пальба.
— Кержач, быстро к Сергееву! Поддержи ребят огнем!
— Так себя же засветим, сержант!
— Теперь можно, Паша. Для этого нас и послали. Чем больше огневых точек противника вступит в бой, тем лучше. Наши на НП засекут их, внесут поправки на картах. Это и называется разведка боем. Так сказал лейтенант.
— Ясно, политрук!
— К бою приготовиться! — зычным голосом, не скрываясь, прокричал сержант.
11
Все двигалось установленным порядком. Вклинившись в оборону противника, основные силы разведчиков подняли там отчаянную стрельбу. Ориентируясь на их ракету, по немецким тылам ударили наши гаубичные батареи.
Фашисты первые минуты не отвечали, так как атаки не ждали. Но после небольшой заминки они обрушили на наши позиции шквальный артиллерийский и минометный огонь.
Разведчики свою задачу выполнили. Бой был развязан, противник все больше раскрывает свои карты. Осталось последнее: узнать подробности о вновь прибывшей моторизованной дивизии. Лишь после этого можно было дать две зеленых ракеты — сигнал товарищам, чтобы прикрыли их отход.
Сизый рассвет с трудом пробивался сквозь копоть и гарь. Вздрагивала от тяжелых ударов земля, и пули прошивали небольшую балку, где укрылась группа прикрытия под командованием сержанта Аширова.