Совок 2

Агарев Вадим

Хорошо, что мой застенчивый оппонент, подкравшийся ко мне из-за стенки остановки, решил придержать меня, обхватив сзади руками. Наверное, он думал, что кто-то из подельников сначала пройдется по моим карманам. Прихватил он меня по-колхозному, а не так, как учат на занятиях по армейскому рукопашному бою. Точно также, как и саданул мне в ухо. Сильно, но не шибко эффективно. Хотя, ухо по-прежнему звенит и звенит, надо сказать, звонко. Бить его каблуком по стопе я не стал. Зимняя обувь злодея запросто могла свести мои усилия на нет и спасти ногу мерзавца. А вот не приголубить его морду своим затылком, в такой ситуации было бы грешно. Опять же, шапку

этот ублюдок с меня сбил. И я приголубил. Сначала до максимума подав свою голову вперед, а потом уже изо всей силы и очень резко назад. Не имея глаз на затылке, я не боялся промахнуться, потому как горячее дыхание и смрад перегара указывали цель достаточно информативно.

Хруст переносицы и, скорее всего, других костей носа ненамного отстал от вопля лишенца. Понимая, что он уже не боец, я не стал даже оборачиваться, а не то что добивать его. За остановкой слышались мат, визг и еще мат, только в женском исполнении. Как ни хотелось свинтить, но пришлось выдвигаться в сторону нецензурщины и прекращать праздник еще двоих защитников отечества.

Увиденная за остановкой картина, сомнений никаких не оставляла. Нам с Полиной встретились специалисты широкого профиля. Помимо материальной заинтересованности, злодеи проявились и в плотских пожеланиях. В прогале между задней стеной будки и забором пансионата, два деклассированных элемента самым активным образом готовили барышню к употреблению. Шапка и дубленка моей попутчицы уже валялись в стороне, а сама она билась в руках одного из половых агрессоров. Тот одной рукой захватил ее сзади за шею под подбородок, а второй клешней блокировал руки. Его подельник, наклонившись, шарился в ширинке джинсов барышни. Та извивалась и дергала ногами, сдавленно хрипя из-за пережатого горла.

Вожделеющие быдланы настолько увлеклись силовой прелюдией и близкой перспективой половых радостей, что по первости пропустили мое появление. Сделав два шага вперед, третьим я с размаху въехал ботинком по морде склонившемуся к причинному месту девушки. Причем сделал это со всей классовой ненавистью ударенного в ухо потерпевшего, на которую только был способен. Звон в голове с правой стороны и боль мягких тканей лица не способствовали ни рассудительности о правовых последствиях такого удара, ни толстовскому смирению. Соискатель полининой промежности хрюкнул и отвалился к стене остановки.

Третий комсомолец, с воспаленной угревой сыпью на физиономии, оттолкнув несчастную в мою сторону, повел себя на мой взгляд рационально. Я даже не заметил, откуда он достал колюще-режущий предмет, блеснувший в темноте. Было видно, что нападать он желанием не горит. Осознав, что плотские утехи конкретно за этой остановкой ему уже не светят, он озаботился собственной безопасностью и был готов удовлетвориться беспрепятственным отступлением.

— Валите отсюда! — это были первые цензурные слова, которые я сегодня услышал у этой остановки, — Хер с тобой, фраер, повезло вам! Я сегодня добрый, поэтому отпускаю! — для убедительности он помахал ножиком перед собой.

Извращаться в задержании урода с ножом или заточкой у меня не было никакого желания. Это только в фильмах все выглядит красиво. Каждый мент, боксер и даже самбист точно знают, что нож, это почти всегда порез или дырка. Если только ты специально и очень всерьез не тренировался ему противостоять. Или, если ты не бьешь первым и неожиданно. Стандартная подготовка не в счет. Это даже не пятьдесят на пятьдесят. И плюсом ко всему еще двое условно глушеных. Они

в этом раскладе тоже не в нашу пользу. Сколько еще те уроды будут вне процесса, одному богу известно.

Подняв дубленку и шапку, я потянул девушку из воняющего мочой прогала на простор. Перед остановкой никого не было. Как не было моей ондатровой шапки и модного мохерового шарфа. Хрен с ним, с шарфом, уж больно он щекотливый, а вот потеря шапки удручала. Курносый все-таки меня ограбил. Шагов через десять мы остановились и я помог девушке одеться, шапку Полина держала в руках. Радуясь, что она не впала в истерику, я потянул ее за руку к воротам пансионата, где ярко светили фонари.

— Идти можешь? — вглядевшись в застывшее лицо девушки, спросил я и увидев ответный кивок, схватил ее за руку и потянул за собой.

До ворот мы не добежали, навстречу нам из-за угла выехал желтый УАЗ. ПеПСы! Все правильно, конечное кольцо автобусов и пансионат. У них здесь маршрут, а сегодня усиление по случаю праздника. Давно я так не радовался встрече с коллегами. Сначала замахал руками я, а потом и Полина. Я даже успел порадоваться, что девушка приходит в себя и начинает совершать какие-то осмысленные действия. Луноход с тремя буквами ПМГ на борту остановился рядом с нами и из его командирской двери выскочил милицейский старшина.

— Я следователь Корнеев! Там у остановки двое преступников. Разбой и попытка изнасилования! — скороговоркой произнес я, тыча старшине в лицо ксивой.

На удостоверение старшина взглянул мельком, а вот нас осмотрел более внимательно. Однако при всем этом он уложился в считанные секунды.

— Садись! — распахнул он заднюю дверку УАЗа, — А, чего ты без шапки, следователь? — задал он совсем не ко времени странный вопрос, — Чать не май месяц!

— Так я же говорю, разбой! Меня разбили! Шапку и шарф забрали. А вон ее изнасиловать пытались! — стараясь не орать, ставил в курс я старшего патруля. — И сильно не газуй, потише надо, они там за остановкой. Двое. Одного я вырубил, а второй с ножом, — последнее я уже адресовал старшине.

К остановке мы подкатились без особого шума. Старшина и милиционер-водитель достали свои пистолеты. Вылез с ними и я, наказав дрожавшей Полине оставаться в машине. Обойдя остановку с двух сторон, никого мы за ней не нашли. Злодеев не было. Зато было много крови. Наверное, и этому половому разбойнику я тоже сломал нос. Больше такому количеству крови взяться не откуда. Подсвечивая фонариком старший патруля огляделся и пошел обратно к машине. Двинулся за ним и я.

Забравшись вовнутрь, он взял трубку рации и начал вызывать «Вислу», то есть, насколько я помнил, дежурную часть Ленинского РОВД. «Висла» ответила сразу и старшина, представившись «два-два-ноль» быстро и толково доложился оперативному.

— «Висла», я сейчас трубку терпиле дам, он наш, следак из Октябрьского. Он вам лучше обрисует приметы этих урок и похищенное! — старшина мне все больше нравился своей сообразительностью и профессионализмом.

Я уложился в минуту, не больше. И еще секунд через десять по рации уже зазвучала ориентировка для всех пеших и автопатрулей ППС и ОВО. Качественная ориентировка, передававший ее, ничего из принятого от меня не переврал и не упустил.

— А мы, Алексей, давай прокатимся дальше к Волге, — скомандовал старшина водиле, — Заборы здесь высокие, через них они не полезут и навстречу они нам тоже не попались. Значит, либо живут где-то совсем рядом и уже дома водку пьют, либо к Волге ушли.