Современная ботаника. В 2х томах. Том 1
Шрифт:
Элла прислонилась к стене, закусив губу. Что делать, она не знала. Но удача и тут не обошла ее стороной.
Уговорить мать и сестру отправиться к родственникам в Петербург было делом одного дня. Элла не зря считалась лучшей ученицей Патова. Уже вечером Ирина вдруг вспомнила, что давно мечтала навестить кузину Ольгу. Несмотря на то, что маменька чувствовала себя плохо, Ирина уговорила ее написать сестре. Елена Рудольфовна ответила быстро, и вот уже сестры стоят на вокзале, ожидая свой вагон. Элла торжествовала. Она была готова сразиться за Патова со всем Петербургом.
Каково же было ее удивление, когда Патов
Клер Велецкая не желала ездить на его вечера. Она и знакомиться с ним не хотела, и чаще всего Андрей видел ее под руку с ее женихом, Кузьмой Севериным. Красивая настолько, что захватывало дух, Клер казалась воплощением его мечты. Высокая, стройная, с огромными глазами, она мало улыбалась и старалась держаться в тени. Патову так и не удалось быть ей представленным. Кузьма Антонович был начеку, а танцевала Клара только с теми, кто успевал в начале бала записаться в ее карточку. Патову претила сама мысль оказаться в толпе ее поклонников и умолять о танце. Андрей Сергеевич начал злиться, и вскоре им был разработан целый план покорения неприступной красавицы.
Чтобы подобраться к Клер, Андрей Сергеевич завел знакомство с семействами, с которыми дружила Елена Рудольфовна, и красовался перед их дочерьми. Считая его завидным женихом, весь петербургский свет наперебой приглашал его на балы и вечера, а утром он бывал принят в гостиных юных дам и их маменек. Не зная, как правильно подступиться к Клер, и постоянно понукаемый герцогом дю Лей, сбережения которого таяли на глазах, Андрей, будучи однажды в гостях у мадам Савиной, подслушал разговор ее дочери Марии с Аликс Гербовой, подругой Ольги Велецкой.
Устав от бесконечных разговоров, Андрей Сергеевич вышел освежиться, и случайно оказался возле небольшой гостиной, где Мария что-то показывала своей подруге. Спрятавшись за портьеру и приглядевшись, Андрей понял, что это большая книга в черной обложке.
— Это и есть фолиант по черной магии? — спросила Аликс, с интересом листая страницы.
— Мне удалось раздобыть ее у отца в библиотеке. Я даже не знала, что у нас есть подобные книги.
— И тут написано, как наслать порчу?
— Не знаю. Но Ольга обещала, что найдет адрес той бабушки, что гадала ей по руке. Говорят, она живет где-то далеко, но было бы интересно посетить настоящую ведьму.
Девушки зашелестели листами, и склонили головы над книгой.
— А что нужно, чтобы сделать порчу? Если Патов будет представлен Клер, то ни у одной из нас не будет и шанса, — Аликс захлопнула книгу и завернула ее в черную материю, — ну пойдем, а то майор не будет нас долго ждать.
Андрей бросился вдоль по коридору, боясь быть замеченным. А зайдя в гостиную, усмехнулся в усы. Сестра Клары Ивановны и ее подруги ему нравились. С такой сестрой и врагов не надо. Следующим утром он нашел адрес какой-то ведьмы, и, встретив Ольгу Велецкую на прогулке в Летнем саду, ловко подкинул ей в сумочку записку с адресом.
Он совсем не рассчитывал на тот
Случись же такое, что тот на самом деле простудился. И хоть с Клер Патову поговорить наедине так и не удалось, он не мог не воспользоваться случаем. Кузьма Антонович не знал его, поэтому он пришел к нему в роли доктора сославшись на рекомендации Ивана Семеновича. Получасовой разговор дал большой результат. Кузьма отказывался есть и таял на глазах. Доктора сбились с ног, пытаясь понять, чем же болен пациент, но так ничего и не нашли. Тогда Патова позвали уже официально. Он снова беседовал с пациентом, и после этой беседы Кузьма отказался от еды совсем и узнал про синий шарфик, повязанный на могиле поэта-самоубивца. Патов был доволен. В конце концов не он наслал порчу, а глупые девчонки, верящие в сказки. Вот пусть они и отвечают за это. Андрей Сергеевич знал, что как бы ни был силен гипноз, организм, борясь за выживание, часто может выбраться из ловушки психики. Поэтому не очень-то рассчитывал, что Кузьма Северин умрет, времени было в обрез, и он перешел в наступление.
Завладеть Клер стало смыслом его жизни. Герцог дю Лей просил его поспешить, и наконец-то удалось заманить Клер на один из вечеров, пользуясь тем, что Кузьма Антонович не мог ее сопровождать. Герцог только усмехался, когда Андрей рассказал ему о своих чувствах.
— Это прекрасно, что такой брак будет заключен по большой любви, — сказал он, — я знал, что Клер тебе понравится.
Клер нравилась. Причем так, что Андрей в ее присутствии терялся, и все его искусство проигрывало взгляду ее глаз. Он чувствовал себя неловким подростком, когда Клер смотрела на него. Боясь, что не успеет обворожить ее, Андрей спешил и делал одну ошибку за другой. Попытка увлечь ее привела к тому, что девушка испугалась, а попытка объясниться в любви к тому, что он получил пощечину. Он все время делал что-то не так, злился, испытывал страх и растерянность. Будь у него больше времени, он бы ухаживал за ней долго и красиво, но времени было в обрез. Кузьма Антонович мог оклематься, а время аренды особняка подходило к концу. Получив отказ, Андрей окончательно вышел из себя, и отвлекая ее внимание россыпью блестящих стекляшек, изображавших драгоценные камни, успел назначить ей свидание. Клер заставила его побегать за ней, но затея удалась. Злой, замерзший и ужасно несчастный, он выместил на ней свою обиду, лишив ее девственности прямо в церкви. Он собирался жениться на ней, но месть его должна была заставить ее раскаяться и самой искать его расположения. Благодаря опиуму Андрей знал образ, который был небезразличен Клер. И она приняла его, в образе, обманутая остатками опиума, абсурдностью ситуации и его гипнотическим даром.
Была поздняя ночь, когда в двери квартиры Кузьмы Антоновича кто-то постучал. Экономка открыла дверь, и впустила в дом перепуганную Валюшу в совершенно мокром плаще. Не слушая ничего, Валюша бросилась в комнату Кузьмы и разбудила его. Руки и губы ее дрожали, и, казалось, девушка сейчас расплачется.
— Кузьма Антонович! — она трясла его за плечо, — сударь!
Он проснулся и резко сел в постели.
— Клара Ивановна куда-то ушла, Кузьма Антонович! Она ушла в одной сорочке, я видела, как она бежала по тротуару босиком!