Современный Американский детектив
Шрифт:
— Ник когда-нибудь упоминал о револьвере?
Она кивнула.
— Когда пришел домой — он тогда сам нашел дорогу. Он сказал, что какой-то мужчина схватил его на улице и утащил на склады. Сказал, что он выхватил у того мужчины револьвер и выстрелил в него. Мы с Ларри ему не поверили — решили, что это мальчишеские выдумки, но назавтра в газетах напечатали, что на складах найден труп.
— Почему вы не обратились в полицию?
— Было уже поздно.
—
— Для меня поздно — да и для всех нас.
— Почему?
— Полиция не поймет.
— Если он убил, защищаясь, — поймет. Ник вам говорил, почему он выстрелил в того человека?
— Никогда, — она замолчала, и глаза ее наполнились слезами.
— Куда девался револьвер?
— Ник, наверное, бросил его на складах. В газетах писали, что полиция не обнаружила оружия, а Ник его домой не приносил, это точно. Наверное, револьвер подобрал какой-нибудь бродяга.
Мои мысли снова вернулись к Рэнди Шеперду. Он околачивался тогда около складов и очень боялся, как бы его не впутали в эту историю. Не надо было им его отпускать, подумал я; полмиллиона долларов — сумма коварная, такие деньги могут любого воришку превратить в убийцу.
Глава 23
Мы вернулись в холл. Там доктор Смизерэм и его жена беседовали с Ларри Чалмерсом.
Доктор приветливо мне улыбнулся, однако взгляд его оставался подозрительным и испытующим.
— Мойра сказала, вы возили ее обедать. Спасибо.
— Что вы, для меня это честь. Смогу ли я поговорить с вашим пациентом?
— Вряд ли. Скорее всего — нет.
— Ни минуты?
— Это только повредило бы ему — таково мнение и терапевта и психиатра.
— Как он?
— Пока еще неважно, он плохо себя чувствует и очень подавлен. Отчасти виной тому огромная доза резерпина. К тому же у него сотрясение мозга.
— Что вызвало сотрясение?
— По-моему, удар тупым предметом по затылку. Впрочем, я не силен в судебной медицине. Но как бы там ни было, Ник идет на поправку. Я должен вас поблагодарить за то, что вы вовремя доставили его сюда.
— Мы все должны вас благодарить — сказал Чалмерс и церемонно пожал мне руку. — Вы спасли жизнь моему сыну.
— Нам с Ником просто повезло. Хорошо было бы, если б и дальше фортуна не оставляла нас своими милостями.
— Что вы хотите этим сказать?
— Мне кажется, комнату Ника следовало бы охранять.
— Вы опасаетесь, что он опять убежит? — спросил Чалмерс.
— А это мысль! Но
— У него круглосуточно дежурят сестры, — сказал доктор Смизерэм.
— Ему нужен вооруженный охранник. Совершено несколько убийств, и я думаю, мы должны сделать все, чтобы предотвратить еще одно. Я могу обеспечить трехсменную охрану за сто долларов в день, — обратился я к Чалмерсу.
— Ради бога, — сказал Чалмерс.
Я спустился вниз и позвонил в два места. Сначала в лос-анджелесскую службу охраны с конторой в Сан-Диего. Они пообещали, что через полчаса их охранник, Макленнан, явится в больницу. Потом вызвал «Хижины Кончиты» в Империал-Бич. Мне ответил приглушенный, встревоженный голос миссис Вильямс.
— Говорит Арчер. Скажите, Рэнди Шеперд вернулся?
— Нет и вряд ли вернется, — сказала она, понижая голос. — Не вы один им интересуетесь. Ему тут устроили засаду.
Ее слова обрадовали меня — что ж, одной заботой меньше.
— Спасибо, миссис Вильямс. Не переживайте.
— Легко вам говорить: не переживайте. Почему вы мне не сказали, что Сидней Хэрроу убит?
— Зачем вам было это знать?
— Теперь уж что говорить. Но как только они отсюда вытряхнутся, слово даю, тут же продам гостиницу.
Я пожелал ей удачи и вышел подышать свежим воздухом.
Вскоре ко мне присоединилась Мойра Смизерэм.
Она вынула сигарету из непочатой пачки и закурила, жадно затягиваясь, словно поспорила на пари выкурить ее как можно скорее.
— Вы не курите, нет?
— Бросил.
— Я тоже. Но в гневе курю.
— На кого вы гневаетесь?
— На кого же как не на Ральфа. Он сегодня ночует в больнице, чтобы в случае чего быть под рукой. Я могла бы с таким же успехом выйти замуж за монаха.
Я не очень поверил ее гневу, мне казалось, она маскирует им свои подлинные чувства. Я ждал, когда они прорвутся наружу. Отшвырнув сигарету, Мойра сказала:
— Ненавижу мотели. Вы не поедете сегодня в Пойнт?
— Нет, в Уэст-Лос-Анджелес. Могу забросить и вас по дороге.
— Вы очень добры, — ей передалось мое возбуждение, и формальная фраза не могла этого скрыть.
— Зачем вам в Уэст-Лос-Анджелес?
— Я там живу. Привык спать в собственной квартире. Единственная привычка, которую я пронес через всю жизнь.
— А я думала, вы не любите ничего привычного. За обедом вы сказали, что вам нравится вторгаться в жизнь других людей, а потом расставаться с ними навсегда.