Современный польский, чешский и словацкий детектив

Фикер Эдуард

— Блок — это одна или несколько марок, отпечатанных на отдельном листе бумаги, обычно с надписями, посвященными знаменательным событиям.

— А какие марки дороже — гашеные или чистые?

— Какие?… (А про себя подумал: «Что-то ты, дорогая мамочка, начинаешь чересчур интересоваться филателией!») В принципе более дорогими считаются неиспользованные марки, так как за них нужно платить полную цену, например шестьдесят грошей за марку. Ту же марку, но со штемпелем мы можем получить даром, с конверта присланного нам письма… А вообще говоря, в марках я

понимаю не больше, чем свинья в апельсинах!

Меня немного забавляли неожиданная тема беседы и серьезное выражение маминого лица.

— Если ты не разбираешься в марках, то зачем тебя понесло на эту виллу? Полковник умывает руки и заявляет, что тебя подговорил твой дорогой Юлек!

Так обычно мама называла НД.

— А он не пострадал в этой авантюре? — спросил я.

— Юлек? Не беспокойся! У него никогда даже волос с головы не упадет! Свои идеи он проверяет на таких простофилях, как ты!

— Не говори так. Это была наша общая идея, — твердо заявил я.

— Так я и поверю! Два сапога пара!… Прямо близнецы сиамские!

Я пожал плечами: «Ворчи, ворчи, мне это не мешает».

В больнице меня держали буквально под стеклянным колпаком. Я совершенно не знал, что же случилось на самом деле в ту злополучную ночь. Все, что произошло с того момента, когда огромный кот неожиданно прыгнул мне на голову, было для меня покрыто мраком.

— Вы, капитан, должны запастись терпением и соблюдать дисциплину, — укоризненно говорил доктор Кригер.

В этой больнице он не работал, но по дружбе и, уж конечно, по просьбе НД наблюдал за ходом моего лечения.

— Скоро вы обо всем узнаете. Трагедии не было и нет!

Эти слова я услышал на следующий день, после того как пришел в сознание. Голова болела, все было как в тумане. Говорил я с трудом. Но со вчерашнего дня чувствовал себя лучше и мог свободно разговаривать.

— Мы сняли запрет на связь с городом, — заявил мне утром доктор Кригер. — И вам, капитан, можно даже позвонить по телефону.

Я немедленно воспользовался этим и позвонил полковнику. Увы, мой бесценный шеф рявкнул, что у него совещание, но он обо мне помнит.

— …И вообще, капитан, я сейчас занят, — раздраженно ответил полковник, когда я попытался узнать об участи НД. — Прошу не морочить мне голову!

Ну что ж, это в его стиле. У него такие настроения бывали!

Я положил трубку. Стараясь не замечать насмешливого взгляда доктора Кригера. Слушая мой разговор с полковником, он ухмылялся с видом заговорщика:

— Терпение, еще немножечко терпения, капитан!…

«Прошу не морочить мне голову!» Я мог бы обидеться, начать строить всевозможные догадки, если бы впервые столкнулся с моим драгоценным шефом. И если бы не был убежден в том, что доктор Кригер по-настоящему заботится о моем здоровье.

Моя дорогая мама, снабдив меня рядом ценных, с ее точки зрения, советов, собиралась уходить.

— Раз ты уже встаешь и, как сам говоришь, у тебя нет ничего серьезного, то банки с компотом я поставлю на окно. Следи, чтобы их не сбросило ветром. Пирожки с

черешней — в коробке, творожный пудинг — в пергаментной бумаге, клубника — в коробке из-под монпансье. Если ты их не съешь — испортятся. — Она взглянула в окно. — О, я исчезаю. Приехал твой старый нудный шеф и привез с собой Юлека. Будь здоров!… И пожалуйста, не позволяй себя втянуть в новую авантюру… — добавила она с порога.

Вскоре дверь палаты приоткрылась, и заглянула медсестра:

— Доктор Кригер оказал, что вопрос о приеме посетителей вы будете решать сами… Прибыли двое. Если они вас будут раздражать или наскучат вам, нажмите три раза кнопку звонка.

— Будьте уверены, если мне станет с ними скучно, то звонком воспользуюсь. В ту же минуту в комнату вкатилась кругленькая фигура полковника в штатском. Мой бесценный шеф, зажав в руке букет гвоздики, переступал с ноги на ногу и не знал, как себя вести.

— Кхм, кхм!… -откашлялся он. — Как дела, Глеб? Мой дорогой… Ну и стукнули тебя по головке!… Вот тебе каталоги, а вот гвоздика. Я решил дать тебе внеочередной отпуск… — Он был явно смущен и даже заикался.

— Разрешите доложить, постепенно поправляюсь, полковник! — ответил я сухо.

— Фу ты!
– вылез вперед НД. — А в городе уже говорят, что нужно заказывать венки. Да он совсем здоров! Я-то знаю об этом от доктора Кригера. Симулирует. Хочет всю вину свалить на нас!

— Успокойся ты… всезнайка, — резко оборвал я его. — Ты еще станешь утверждать, что полковник был автором идиотской идеи о засаде в вилле?!

— Вы только послушайте, полковник, выходит, он залез туда по моему настоянию. Подумаешь! Оказывается, я еще виноват в том, что ваши офицеры такие неженки?

— Прошу вас не забывать, что оценка качеств моих офицеров находится в моей компетенции, — официальным тоном изрек полковник.

— Совершенно верно, но…

Они могли, не смотря друг другу в глаза, препираться до бесконечности, если бы я, опершись спиной о стенку, не начал разговор по существу.

— Разрешите вам сказать, что, когда я выглянул из-под стола там, в комнате, на меня неожиданно прыгнул какой-то кот… Я охотно выслушал бы, что произошло потом.

— Вот видите, я же говорил, с ним все в порядке! И жалеть его нечего, — воскликнул НД. — Разрешите, полковник… Так вот… понимаешь… — продолжал он, усаживаясь на кровать, — после того как твои пятки мелькнули в окне и ты оказался в комнате, меня «поймали». Затем, согласно плану, облава была свернута. Во время прочесывания местности оперативники, конечно, никого и ничего не обнаружили. Я вернулся к вилле и стал наблюдать за оградой… Через полчаса выяснилось, что мы переборщили. Преступник или вообще лезть туда не думал и телефонные звонки в комнате были случайными, либо мы его спугнули и в эту ночь он уже не придет. А может быть, он только собирался. А это мне вовсе не улыбалось, так как я был страшно голоден и устал… Я размышлял, как связаться с тобой, но тут увидел, что ты выглянул из окна и, очевидно, собираешься вылезать оттуда…