Современный польский детектив
Шрифт:
Патлатый ещё не вернулся. Об этом свидетельствовало и отсутствие третьего вертолёта, и обычное в таких случаях ослабление дисциплины. Стража на террасе спала мёртвым сном. Правда, один из часовых лёг у самого выхода, видимо, из тех соображений, чтобы проснуться, если мне вздумается перелезать через него.
Бесшумно вывела я машину из гаража. Теперь я уже её не проверяла перед выездом — ехать было недалеко. До намеченного места я добралась так же бесшумно. На небе светили звезды и кусочек луны, и этого освещения оказалось совершенно достаточно, чтобы без приключений проехать такую короткую трассу, тем более что я её предварительно хорошо изучила. Съезжая с шоссе к намеченной
Спрятав машину, я пешком вернулась в резиденцию, прихватила вещи изпод пальмы и направилась к яхте. К этому времени я уже вполне сносно научилась передвигаться по скалам на четвереньках и могла бы с успехом выступать в цирке.
Вода стояла высоко, борт яхты почти сравнялся с помостом. Каждую минуту мог начаться отлив.
В соответствии с планом я насыпала немного камней в жёлоб, по которому двигались ворота, и аккуратно зацементировала их остатком раствора. Канат на корме я перерезала пружинным ножом, потом перерезала канат на носу и принялась тянуть за него. Боюсь, что я немного поторопилась и опередила отлив, так как яхта не могла двинуться с места. Эта тёмная громадина сидела в воде как прикованная и даже не пошевелилась. Я ещё подумала, может, корабль стоит на якоре, и на всякий случай осмотрела то место, где, по моим предположениям, должен находиться якорь, но там ничего не висело. Я вернулась на причал, упёрлась покрепче ногами, натянула канат изо всех сил, и яхта дрогнула! Дрогнула, пошевелилась и потихоньку сдвинулась с места.
Когда полочка в скале закончилась и дальше я уже не могла идти, я притянула яхту к себе, упёрлась в борт и попыталась оттолкнуть её вправо. Сначала она поддавалась с трудом, потом все легче, так что я испугалась, что ноги мои останутся на берегу, а руки на яхте, тела не хватит, и я свалюсь в воду, а это совершенно не входило в мои планы.
Тем временем нос яхты почти коснулся противоположного берега пролива, который был настолько узок, что яхта с трудом входила в него. Я быстро перелезла через борт яхты и помчалась на нос. Теперь я отталкивалась руками от берега и возникла прямо противоположная опасность; ноги мои останутся на яхте, а руки на берегу. Опять нехорошо. Я вспотела, как мышь под метлой, и сопела, как паровоз, я совсем выбилась ка сил, пытаясь сладить с этой махиной. Как не хватало мне второй меня!
Теперь пролив сворачивал влево. Я металась по палубе то назад, то вперёд, отталкиваясь от скалы в нужном месте. Никогда в жизни не работала я так тяжко и в таком темпе!
И вот передо мной открылся выход в океан! Тут я отдала себе отчёт, что боа мотора дальше двигаться нельзя. Скала, от которой я отталкивалась, вотвот кончится, и океанская волна втолкнёт яхту обратно. Правда, отлив ещё продолжается, но теперь опасно полагаться на него. Отлив меня потянет, а волна прибьёт, и, того я гляди, яхта стукнется о скалы. Я бросилась в рулевую рубку.
«Спокойней, спокойней, — уговаривала я себя, потому что у меня тряслись руки. — Спокойно подбирай ключ».
Один за другим втыкала я все имеющиеся у меня ключи в то место, где, по моим представлениям, включалось зажигание. Ведь должен же один из них подойти! Если нет — конец… Обратно мне эту махину не затащить, тем более
У меня ещё оставалась добрая половина ключей, когда один из них легко вошёл в скважину. На мгновение я замерла, а потом, затаив дыхание, повернула ключ вправо. И свершилось чудо!
Пулы управления вспыхнул вдруг разноцветными огоньками, а все пространство вокруг меня и подо мной наполнилось тихим урчанием. Чудесные двигатели работали чуть слышно, их почти заглушал доносящийся из порта неясный шум. Скалы надёжно прикрывали яхту, и бандиты наверху просто не имели права меня услышать.
Я перекрестилась и взялась за рукоятку. Переведя её вперёд, я от страха закрыла глаза. А ну как взревёт?
Не взревело, только немного усилился шум мотора, и яхта двинулась вперёд. Поспешно открыв глаза, я ухватилась за руль, совершенно не представляя, как следует обращаться с ним. Вспомнилось мне, как когдато на Мазурских озёрах я пыталась вести катер и какие загогулины выписывала при этом на воде. Тогда рядом со мной стояли рулевой и матрос. Они чуть не лопнули со смеху. А сейчас я совсем одна…
Теперь уже ничто на свете не заставит меня усомниться в правильности народной пословицы: дуракам везёт, — моя яхта сама по себе встала носом точнёхонько на выход из залива, так точно, что лучше и не надо. Мне ничего не пришлось крутить, я только держалась за штурвал и как баран уставилась вперёд, туда, где под луной искрился и блестел океан. Я вышла из залива идеально, под небольшим углом к волне, как и положено.
Пена хлестнула по носу, и это меня отрезвило. Что делать теперь: передвинуть дальше тот же рычаг или ввести в действие другой? Поскольку я любила симметрию, я и второй рычаг передвинула на один зубчик.
Яхта перелезла через волну, взобралась на следующую, с которой свалилась вниз так, что пена валила стекло рубки. Я испугалась, вспомнила, что у берега волны всегда больше, и перевела оба рычага ещё на один зубчик вперёд.
Моя величественная и несколько медлительная посудина сразу набрала прыти и рванулась вперёд, с шумом разрезая воду. Гул мотора усилился, и звук стал выше. Я оглянулась: тёмная стена скал быстро удалялась, за кораблём тянулся поблёскивающий серебром след. Нос яхты уже не сваливался с волн, просто не успевал, он разрезал верхушки волн и скользил по ним.
Безгранично счастливая, забыв обо всех опасностях, летела я вперёд, наслаждаясь чувством свободы и целиком отдаваясь быстрому движению. Наконец я взглянула на небо. Южный Крест сверкал и переливался почти по курсу. Ничего хорошего, выходит, я плыву почти на юг.
Звезды я любила с детства, знала их и умела по ним ориентироваться. Глядя теперь на Южный Крест, я стала поворачивать штурвал влево. Южный Крест сдвинулся и стал перемещаться назад. В тот момент, когда он оказался по правую сторону от меня, я повернула штурвал слегка направо. Крест поместился позади меня, несколько наискосок, и замер. Я поздравила себя с мастерски проведённой операцией.
Ободрённая успехом, я бесстрашно перевела оба рычага на последний зубчик вперёд. Тон и шум мотора опять изменились, теперь это был приглушённый рёв. Яхта прыгнула вперёд так, что меня прижало к спинке кресла, брызги воды летели вдоль бортов, как искры от паровоза. Неужели это всегонавсего семьдесят километров в час? Корабль нёсся вперёд, как ракета, плеск и хлюпанье воды превратились в один сплошной шум, волны нам теперь были нипочём. Нос яхты задрался вверх, и «Морская звезда» мчалась по верхушкам волн, почти не касаясь их.