Современный Румынский детектив
Шрифт:
Он вышел на летное поле. Шум стоял адский. Два реактивных двигателя работали на полную мощность, и можно было только поражаться, как это бедные человеческие уши выдерживают такое количество децибелов. Сколько их может быть? Он торопливо поднялся по трапу. Внутри самолета немного тише. Пассажиров мало. Он выбрал себе удобное место, предвкушая, что через несколько минут вознесется в небо. Посмотрел на часы — семь двадцать. Самолет задрожал. Стюардесса закрыла дверь. Самолет покатился по дорожке, выруливая на взлетную полосу. Он поудобнее устроился в кресле и закрыл глаза. Прошла минута. Это ему показалось? Как будто кричат… Он открыл глаза. Над ним склонилась очаровательная стюардесса. Она улыбалась. В руке у нее был конверт.
— Господин
Он кивнул.
— В самую последнюю минуту для вас пришло письмо.
Стюардесса протянула конверт. Он с трудом вскрыл его — дрожали руки. Стюардесса все еще стояла над ним и улыбалась. В конверте был листок бумаги, на котором было напечатано несколько слов:
«Вы упустили одну мелочь… Весьма сожалею.
Майор Винтилэ Морару».
Бумажка выпала из рук. Он был так взволнован, что не заметил, как самолет остановился, хотя моторы продолжали реветь. Он поднял глаза. Возле него, все так же улыбаясь, стояла стюардесса. В этот момент он почувствовал, как кто-то легко прикоснулся к его правому боку, потом к правому плечу. Он хотел сунуть руку в карман, но другая рука, оказавшаяся быстрее, решительно пресекла эту попытку. Чей-то голос шепнул ему на ухо:
— Нет смысла устраивать здесь спектакль. Подчиняйтесь.
Кто-то быстро обшарил его карманы. Ничего подозрительного, кроме маленькой капсулы, которой он попытался было воспользоваться… Капсула исчезла в чьем-то чужом кармане. Теперь все было кончено. И, естественно, должно было начаться что-то другое: допросы, заявления, очные ставки, признания. Да, он знал, что ему придется признаться. В конце концов, он не был столь уверен, что его попытка воспользоваться капсулой была действительно попыткой. Он как бы сделал эту попытку для другого существа, для своего другого «я», перед которым ему приходилось время от времени держать ответ… Он должен был бы раньше сунуть руку в карман и сделать это гораздо быстрее, тогда бы он опередил противника. Кто хочет по-настоящему, тот добивается своего. Но есть ли такие, кто хочет этого по-настоящему? Есть? Возможно. Наверно, они моложе его… Молодые не так страшатся смерти. Они отдают свою жизнь с возмутительной покорностью. А он, пожилой человек, да, да, пожилой, цепляется за нее… Странно, ведь ему уже не бывать на свободе. В его-то годы… Тогда зачем все это? Почему его рука не действовала быстрее? Почему у него не было настоящего желания раскусить капсулу, которая принесла бы ему мгновенную и легкую смерть? Нет, подумал он, момент вовсе не подходящий для философствования. Для этого у меня еще будет время, да, да, время еще будет… Теперь же ему все казалось странным. У него было такое впечатление, что между ним и внешним миром стеклянная стена и этот мир он видит как в тумане: видит и не видит, слышит и не слышит, ощущает и не ощущает…
— Встаньте!
Он повиновался. Слева и справа оказались двое мужчин, которых он никогда в жизни не видел. Он их не знал, но они знали его и, казалось, были довольны.
— Пройдемте!
Когда подошли к дверце самолета, они взяли его под руки. Дверь открылась. Трап был у самолета. Внизу уже ждала машина. Первым сошел вниз один из конвоиров и сел рядом с шофером. Потом сел он. Рядом с ним второй. Дворца захлопнулась, и машина тронулась с места. Тот, что сидел рядом с шофером, поднял трубку радиотелефона.
— Докладывает Догару. Задание выполнено. Через пятнадцать минут будем.
Ответа не последовало. Он его и не ждал. Положил трубку и закурил сигарету.
— Не гони так, Костикэ, — обратился к шоферу тот, кого звали Догару, — теперь нам спешить некуда. Убежать он не убежит, а попадать в катастрофу никакого желания. Мы должны доставить его в целости и сохранности… Хотите сигарету?
И он не отказался. С этого мгновения, хотя шофер и не подумал сбавлять скорость, никто не промолвил ни слова.
Майор
Усталый и сонный, инженер Андрееску никак не реагировал на то, что говорил по телефону майор Морару и сколько раз капитал Наста входил и выходил из комнаты.
— Поздравляю вас, товарищ инженер, — послышался возле него голос Морару.
Виктор поднял глаза и недоумевающе посмотрел на майора. И чего этому человеку так нравится таинственность? Произносит какие-то слова, которые либо продолжают, либо завершают его мысли, а я изволь догадываться, о чем он думает…
— Не понимаю.
— Надеюсь, скоро поймете. Слышите?
Внизу остановилась машина и резко хлопнули дверцы.
— Слышу, что пришла машина.
— Правильно. Но это не какая-то там машина, а машина, которая привезла шпиона, товарищ Виктор Андрееску, и вы вправе рассчитывать, что шпион явился, чтобы дать показания. Правда, он явился не по своей воле, но это не так уж важно…
Вошел капитан Наста. Он переглянулся с майором, и тот кивнул. Наста нажал на кнопку, и через несколько секунд открылась дверь. Вошел человек и обратился к майору Морару:
— Докладывает старшина Догару. Задание выполнено. Отступлений от плана нет.
Мopapy пожал ему руку.
— Введите его!
Дверь оставалась открытой. На пороге появился человек, которому в этот момент можно было дать все семьдесят, хотя на самом деле ему не было и пятидесяти лет… Это был сломленный человек — всклокоченные волосы, блуждающие глаза и нервно подергивающаяся нижняя губа. Этот человек, при виде которого Виктор вздрогнул, совершенно ничего не понимая, был для него Серджиу Вэляну, его друг Серджиу Вэляну, юрист Серджиу Вэляну, его однокашник, с которым он вместе учился в университете, с которым было связано и многое другое. Серджиу Вэляну, муж Ирины, обманутый муж, Серджиу Вэляну, за уход которого из жизни он считал ответственным себя… Серджиу, Серджиу здесь! Было достаточно взглянуть на него, чтобы понять, что последний бой в его жизни проигран. Но кто бы мог подумать, что этот человек вообще кинется в бой? Немыслимо… Но как же так? Значит… значит, он… Можно сойти с ума! Чего тебе нужно здесь, несчастный? Почему ты не погиб? Тебя бы оплакивали, жалели, ты бы стоял между мной и Ириной более живой, чем при жизни. Ты мог бы нас даже разлучить… О, Серджиу! Лучше бы ты и вправду погиб за рулем…
— Садитесь!
Серджиу Вэляну сел на стул перед письменным столом. Виктор остался стоять у окна. Капитан Наста включил магнитофон.
— Ваши документы.
Серджиу достал из кармана паспорт и протянул майору. Рука у него дрожала. Морару, взяв паспорт, принялся внимательно его изучать.
— Господин Вольфганг Ланге, уроженец Дюссельдорфа, 1921 года рождения, постоянное место жительства Франкфурт-на-Майне… Правильно?
Человек, сидевший перед майором, отрицательно покачал головой.
— Объясните.
— Объяснить это, товарищ майор, не так сложно. Извините, могу я попросить воды?
Принесли стакан воды, который он выпил, не переводя дыхания.
— А закурить можно?
Дали и сигарету. Мало-помалу он успокаивался.
— Объясняется это… Вот как это объясняется: я убил Вольфганга Ланге и завладел его паспортом, чтобы бежать за границу.
— Так кто же вы такой?
— Серджиу Вэляну. Родился в 1922 году в Бухаресте. По профессии юрист. Работаю в научно-исследовательском институте автоматики.