Совсем не герой
Шрифт:
– У меня никогда ее не было. Когда я был в животике у моей мамы, что-то пошло не так, и моя рука так и не выросла.
– Не совсем верно, но достаточно похоже на то, что нужно для такого маленького ребенка, как она.
– Что пошло не так?
– Это называется амниотический бандаж.
– Похоже на резинку?
– Да, вообще-то. Похоже на резинку.
– Твоя мама проглотила одну?
– Ну, нет…
– Однажды я обмотала палец резинкой, и он начал синеть, и мама сказала, чтобы я этого не делала,
Она была такой серьезной. Я изо всех сил старался не рассмеяться.
– Кровообращение.
– Цирку-ляция?
– Совершенно верно. Так оно и было, но когда я еще был у мамы в животике.
Она с нескрываемым любопытством посмотрела на мою культю.
– Больно?
– Совсем нет.
– Можно мне ее потрогать?
– Если хочешь.
Она потянулась и ущипнула меня за округлую часть руки. Что бы ее ни интересовало, она кивнула, явно удовлетворенная.
– Хорошо. Скажи своей мамочке, чтобы не глотала резинки.
На этот раз я действительно рассмеялся.
– Так и сделаю.
Глава 13
МЫ были на полпути к дому, когда в машине моего отца начала работать печка. По дороге он часто откашливался, из чего я понял, что, о чем бы он ни хотел поговорить, это заставляло его нервничать.
– Не могу поверить, что мама не приехала, - сказал я. Это была небольшая ложь, но мне показалось, что так было правильно сказать.
Мой отец поморщился.
– Я не могу поверить во многое из того, что делает твоя мать.
Я никогда не слышал, чтобы мой отец говорил что-то негативное о моей маме, и все же, оглядываясь назад, я понимаю, что на самом деле никогда не слышал, чтобы он защищал ее. Всякий раз, когда она отпускала в мой адрес одно из своих необдуманных замечаний, отец оказывался рядом, хлопал меня по спине и предлагал сходить куда-нибудь поесть мороженого.
Ты его раскормишь, не раз говорила мама.
Но отец ни разу не прислушался к ее словам.
Вернувшись домой, я поставил ковшик на плиту и налил в него молока. Я помешивал, пока по краям не появилась пена. Я достал кружки и какао-порошок и все это время думал о своем детстве. Я подумал о том, что потратил столько лет, пытаясь угодить своей маме, и все это время мой папа молча наблюдал за мной, принося мне маленькие подарки за ее спиной.
Папа взял свою кружку с какао, я - свою, и мы сели за обеденный стол. Папа обхватил кружку ладонями, чтобы согреть их. Я вспомнил, как Джун говорила, что это единственное, по чему она скучала, из-за того, что у нее не было правой руки. Я вспомнил, сколько раз видел, как мой отец делал это, склонившись над кружкой, чтобы пар щекотал ему нос.
– Мы часто так делали, когда я был маленьким, -
– А мама всегда говорила: «Ты испортишь ему ужин».
Он кивнул.
– Или, если это было после ужина, она говорила: «Ты заставишь его намочить постель».
– Что? Я никогда не мочился в постель!
– Я знаю.
– Он сделал глоток какао и осторожно поставил его на стол, как будто ему было легче сосредоточиться на том, чтобы не расплескать, чем на том, чтобы смотреть мне в глаза.
– Я попросил у твоей матери развод.
– Что? Когда?
– Сегодня днем, после того, как мы вернулись в наш отель. Я знаю, для тебя это, наверное, шок, но только потому, что мы так много от тебя скрывали.
– Он покачал головой.
– Я должен извиниться перед тобой, Оуэн. И все объяснить.
– За что?
– За все.
– Он глубоко вздохнул. Я чувствовал, что он готовится рассказать мне все, поэтому подождал, пока он будет готов.
– Я встречался с твоей матерью незадолго до того, как мы поженились. Даже когда она была молода, она не была приятным человеком. На самом деле я уже порвал с ней, когда она сказала мне, что беременна.
– И ты женился на ней.
– В то время ты бы поступил так же.
– Но...
– Я вспомнил то, что знал.
– Вы, ребята, были вместе за несколько лет до моего рождения.
Он кивнул.
– Через шесть месяцев она потеряла ребенка. Схватки начались раньше срока, но ребенок был мертв.
– Он покачал головой.
– Это было ужасно. Даже тогда, я не думаю, что сильно любил твою мать, но я уже научился любить этого ребенка, и то, что она умерла, было разрушительно для нас обоих.
– Я не могу себе представить.
– Я хотел, чтобы наше горе сблизило нас, но этого не произошло. Оно только разлучило нас. А пару лет спустя у меня случился роман.
– Он посмотрел на меня виноватым взглядом.
– С мужчиной.
Как раз в тот момент, когда я подумал, что он не сможет шокировать меня сильнее, чем уже шокировал.
– Ты гей?
– Нет.
– Он вздохнул и обхватил голову руками.
– Может быть, бисексуал. Я не знаю.
– Как ты можешь не знать?
– Тогда все было по-другому. Не было такого понятия, как «открыто и гордо». По крайней мере, в нашем городе.
– Ты любил его?
– Возможно.
– Кем он был?
Он убрал руки от лица, но не встретился со мной взглядом. Он провел большим пальцем по пятну от воды на столе.
– Отец одной из моих студенток. Он тоже был женат. Это было неправильно, как ни посмотри. Когда твоя мама узнала об этом, она потеряла самообладание. Она была в ярости. Я почти надеялся, что она захочет развестись, но она заботилась о нашей репутации больше, чем о чем-либо другом.
– Ты мог бы уйти от нее.