Союз капитана Форпатрила
Шрифт:
Он вздернул подбородок, принимая вызов.
— Леди Акути Тежасуини Джиоти гем Эстиф Арква Форпатрил.
Теж изумленно подняла брови:
— Быстро учишься, Айвен Ксав!
— Да, когда приходится, — он протянул было палец поправить завиток у нее на лбу, но замер. — Э-э… кстати, сколько тебе лет, Теж? Я хочу сказать, смотришься ты на двадцать с чем-то стандартных, но тут и джексонианцы со своей пластической хирургией, и цетагандийцы со своими генетическими манипуляциями… Тебе может оказаться сколько угодно, от десяти до шестидесяти лет.
— Так уж случилось, что мне как раз двадцать пять.
— О! Слава богу.
— А что бы ты сделал,
— Заплакал бы. И вернул бы тебя твоей няньке.
— А «шестьдесят»?
— Ну, с этим можно иметь дело. Женщины постарше — знаешь, это такая фантазия. Вполне возможная.
— Тебе хоть раз случалось осуществить ее на деле?
— Я… сейчас не время для экскурса в мое прошлое, а? Этот вечер целиком твой… — мурлыкающий, располагающий к доверию голос снова осекся. — Э-э… ты же дочка барона Великого Дома, тебя охраняли как сокровище, и всякое такое. Ты, должно быть, вела очень замкнутую жизнь. И защищенную. Куча вооруженных охранников вокруг и так далее.
— Да, пока мой Дом не пал.
Он склонил голову направо и налево, словно о чем-то размышлял. Или был озадачен.
— Э… мне нужно спросить. Не чтобы тебя смутить, и, что бы ты ни ответила, меня всё устроит, только отвечай правду. Но мне вроде как положено такое знать. Ты до сих пор девственница?
— Боже правый, нет! Еще с пятнадцати лет.
— О, и ты тоже с пятнадцати? То есть — о, прекрасно! Для меня это не проблема, это в Изоляцию считали, что жениться нужно только на девственнице, а, по-моему, это ханжество какое-то. Особенно в нашем временном-хотя-и-законном браке. Так даже проще, — он снова сделал паузу. — А контрацептивный имплантат у тебя стоит?
— Тоже с пятнадцати, — заверила она.
— А-а, — он очаровательно улыбнулся и подсел поближе для поцелуя.
Это оказался отличный поцелуй — не хуже, чем в том ее сне, или даже лучше. Она просунула руку между ними, чтобы расстегнуть на его мундире верхнюю пуговицу. Мундир ему идет, но сколько же на нём этих пуговиц! Айвен Ксав в первый раз обнял Теж за плечи — пробным, благоговейным касанием. Что ж, прекрасно, значит, набрасываться не нее он не намерен.
— Так что у тебя случилось в пятнадцать? — поинтересовалась она, когда они оторвались друг от друга глотнуть воздуха. — Опыт оказался положительным?
Это сперва его рассмешило, а потом он погрузился в воспоминания:
— Я был тогда отчаянно похотливым подростком и любой опыт счел бы положительным — но да, оказался. Она работала в конюшнях моего двоюродного деда на Долгом Озере, эдакий летний разврат на курорте, почти идиллия, правда. Я сначала полагал, что сам соблазнил ее, но уже позже догадался, что было наоборот. Женщина постарше, ну понимаешь — ей было девятнадцать. Боже правый, я был тогда неуклюжим юным олухом. Но к счастью, или, может, из милосердия, она не потопталась по моему молодому эго. Хотя ей, наверное, пришлось бы проскакать по нему галопом на призовой лошади, чтобы отставить хоть какую-то отметину. Настолько я был тогда собою доволен.
Теж рассмеялась в ответ, радуясь за упомянутое эго, на поверку такое нежное в прошлом.
Пальцы Айвена скользнули по ее лицу, обводя изгиб скулы. Он открыл рот, осекся, потряс головой и, словно не в силах смолчать, все же спросил:
— Ну, а ты? Надеюсь, твой первый опыт не был омрачен каким-нибудь неуклюжим и самовлюбленным юным олухом?
— Ни в коей мере. Баронесса хотела быть уверенной, что мы понимаем, что делаем — все мы,
Его рука замерла, а глубоко в горле раскатился странный негромкий звук, смысл которого был Теж совершенно непонятен.
— А я вот в Шаре никогда не был, — мечтательно сообщил он. — Кузен Майлз там бывал, хотя не пожелал ничего рассказывать. Марк с Карин бывали. Черт, даже коммодор Ку и госпожа Дру, и те…
— Ну, я ведь там тоже не была. Разве что опосредованно. Но искусства мне нравились. Они очень здорово перекликались с моими тренировками на восприимчивость. В каком-то смысле секс — словно танец. Миг, в который ты живешь лишь телом, одной настоящей минутой — а не разумом, который обозревает будущее и прошлое, но вечно пропускает сам момент бытия.
Этот мягкий намек вернул Айвена Ксава в настоящее, и его рука возобновила ласки.
— А потом у меня было двое одобренных ухажеров. Но с ними не получилось. Тебе и в этом повезло.
— Одобренные ухажеры? А что это такое… какой-то джексонианский термин?
— А у вас на Барраяре такого нет? — спросила она. Он покачал головой. Сам факт ее не удивил, разве что его невежество. — Это для случаев, когда ты решаешь установить альянс Домов через брак. «Сперва пробуй — потом покупай», и я рада, что попробовала заранее. Первый ухажер гораздо сильней интересовался политикой Дома, чем мною. Когда я заявила, что ему, наверное, стоит вместо моей постели попроситься в постель к моему отцу, он был не слишком доволен. Я, правда, тоже. А второй… не знаю. В нем не было ничего такого неправильного, мне просто не нравилось, как он пахнет.
— Он что… не мылся? — рука Айвена Ксава чуть дернулась, словно он хотел приподнять ее и обнюхать собственную подмышку, но благоразумно передумал.
— Ой, нет, с гигиеной у него все было прекрасно. Просто, ну, не знаю… какая-то несовместимость. Баронесса потом предположила, что наши иммунные системы оказались слишком похожи, но мне кажется, не в этом дело. Он был просто скучным.
— А-а, — протянул Айвен Ксав.
Она воспользовалась тем, что он отвлекся, и расстегнула его рубашку еще на несколько пуговиц. А, волосатая грудь, как мило. Не слишком много, не слишком мало, такая отличная мужская поросль. Темные волоски создавали с бледной кожей приятный эстетический контраст, и Теж продемонстрировала, что ей это нравится. Достоинства твоего партнера необходимо замечать и показывать ему, что они тебе приятны — во всяком случае, именно так ей объясняли, когда учили эротическим искусствам. Она показательно накрутила несколько волосков на палец, потом легко пробежалась пальцами по его торсу.
Тут раздался негромкий звук, от которого Айвен Ксав дернулся — это приоткрылась дверь в ванную, и голос Риш произнес:
— Все, душ теперь ваш. Я собираюсь спать, так что закройте обе двери ванной, когда закончите, ладно? — и дверь плотно закрылась.
— У Риш очень чувствительный слух, — сообщила Теж, — но спит она как каменная.
— А-а, — негромко протянул Айвен Ксав. — Ладно. У нас был долгий день, так что я в душ — или ты хочешь первой?
— Или мы могли бы постоять под душем вместе… — она еще поводила пальцами по его груди.