Союз капитана Форпатрила
Шрифт:
Во время дневных смен, пока Айвен сидел в крошечном офисе бок о бок с Деспленом, Теж предпочитала читать, смотреть фильмы, прихорашиваться или играть в какие-то игры с Риш. Экипаж СШ-9 представлял, можно сказать, сливки Имперской службы, и им хватало ума молчать по поводу поразительной внешности Риш или, как минимум, произносить любые комментарии там, где они не долетят до ее чутких ушей. Риш на всю катушку пользовалась тренажерным залом, вызывая сперва опасение, а затем — изумление у тех членов команды, с которым она его делила. Она каким-то образом разыскала среди экипажа
По подсказке адмирала Десплена Теж отыскала в корабельной библиотеке обучающие языковые программы и засела за барраярские диалекты русского, французского и греческого — тех языков, ни один из которых она не знала раньше. Когда Айвен как-то решил проверить ее успехи, то поправился: не «засела», а «зарылась в них с головой». Самой же Теж учить языки казалось совершенно не утомительным, а, напротив, забавным делом.
— О, языки — это не работа, — жизнерадостно объяснила она. — Это игра. Вот экономика — это действительно скучно, — она скорчила гримасу, припомнив нечто давнее, связанное с учебой — что именно, Айвен даже гадать не стал.
Практически впервые Айвен заметил в Теж отблеск генетического наследия хаутов — не только в той пугающей скорости, с какой она осваивала языки, но и в чистоте выговора: она отыскала в экипаже корабля озадаченных подобным вниманием билингвов и оттачивала на них свои навыки. Ее комаррский акцент в свое время полностью обманул Айвена, а, возможно, и самих комаррцев. У нее чуткие уши — интересно, ее музыкальный слух так же безупречен, как у некоего барраярца с гемской кровью в жилах, которого Айвен знал лично?
Режим вне работы у Айвена установился сам собой, хотя он уже начал подумывать, что сутки в 26.7 часов — маловато, особенно, если речь идет об их ночном времени.
Первая змея его в райском саду ненадолго подняла голову на исходе четвертого дня. Айвен переслал на комм-пульт Десплена служебную записку от шефа СБ генерала Аллегре, помеченную как «Лично, только для прочтения». Через несколько минут Десплен покосился на него и мягко уточнил:
— Айвен, ты ведь уже отправил домой отчет о своих приключениях?
— Для этого нет оснований, сэр. Я имею в виду, вам все известно и так. А мать перестала задавать вопросы о моих девушках, когда мне стукнуло тридцать.
— Форпатрил, я отказываюсь встревать между тобой и твоей матерью в какие-либо ваши семейные дела.
— Вам и не нужно, сэр.
Айвен понадеялся, что на этом разговор окончен, но несколько часов спустя — ведь они подлетали к Барраяру — был вынужден передать адмиралу еще одно сообщение с той же пометкой, отправленное со знакомого до боли адреса. Хотя искушение потерять это сообщение где-нибудь между его собственным и адмиральским комм-пультом было велико, Айвен благородно его поборол в порыве добродетели, которую, увы, никто все равно не оценит.
Через четверть часа Десплен заметил:
— Могу ли я спросить, почему леди Элис Форпатрил, желая знать, что творится в
Айвен поморгал:
— По опыту?
Молчание, воцарившееся в комнате, было характерно ледяным. Айвен поднял взгляд:
— О-о. Это был один из ваших, как вы называете, риторических вопросов, да, сэр?
— Именно.
Айвен откашлялся.
— А вдруг СБ все это время скармливало ей свои доклады, как думаете? Они наверняка сбили ее с толку. Я хочу сказать, посмотрите, что за писанину они нам шлют.
Последняя реплика почти возымела действие. Но, увы, только почти. Десплен поджал губы:
— Поскольку леди Элис работает ежедневно и напрямую с генералом Аллегре и его людьми, решающими вопросы личной безопасности императора, а также живет вместе с человеком, управлявшим СБ не одно десятилетие, а вы — ее ближайший родственник, я думаю, вам легче ответить на этот вопрос, чем мне, капитан.
— Я, э-э… — Айвен сглотнул. — Я сейчас же отправлю ей небольшое успокаивающее письмо. Так, сэр?
— Сделайте это.
Айвен ненавидел этот его убийственно ровный тон. Опасный и весьма нервирующий. Сразу вспоминался дядя Эйрел, когда последний бывал не в настроении.
Но это будет письмо. Текст, не видеозапись. Видеозапись — это, по сути, приглашение поболтать, только ты не видишь перед собой живого собеседника и не можешь по его реакции догадаться, как складывается беседа или где пора остановиться.
Айвен склонился к комм-пульту, вводя заголовок и грифы секретности. Просто «Секретно» — и хватит, наверное. Достаточно, чтобы защитить сообщение от посторонних глаз, и не слишком много, чтобы прозвучало как сигнал тревоги.
«Дорогая мама…»
Целую минуту он разглядывал подмигивающие огоньки.
«… Не знаю, что СБ тебе рассказывала, но на самом деле у меня все в порядке. Я, кажется, случайно оказался женат, но это только временно. Нет оснований менять твои планы. Я все тебе объясню, когда мы прилетим. С любовью, Айвен».
Целую минуту он обдумывал написанное, а потом стер среднюю фразу как лишнюю. Раз он собирается все объяснить по возвращении, зачем объяснять что-либо сейчас?
«Не знаю, что СБ тебе рассказывала, но на самом деле у меня все в порядке. Я все тебе объясню, когда мы прилетим».
Вот так смотрится намного лучше. Хотя коротковато. Медленная улыбка тронула губы Айвена, когда он склонился над коммом и приписал:
«P.S. Байерли Форратьер в курсе всей истории, если только ты сможешь до него добраться».
По правде говоря, он ожидал возвращения Бая в Форбарр-Султану самое раннее через несколько дней. Но был один рассказ со Старой Земли — там волки гнались за путешественниками, и те скинули одного человека с саней, чтобы отвлечь погоню. Вот здесь — точно так же, только в переносном смысле, поскольку маман все равно не сможет сцапать Байерли. Но как хорошо звучит!