Союз обворованных
Шрифт:
— Ну, это другой разговор. Как положено нормальной бизнесвуменше. Она сдвинула брови, сделала умное лицо и побарабанила ногтями по столу. Ладно, попробую тебе помочь!
Повернула ключ и вылетела за дверь. На освободившееся место рванулся воздух из коридора.
Я не знала, что она надумала, но не сомневалась, что надумает. Надька — друг надежный и надумчивый. Так что сейчас просто ждала и прихлебывала травяной настой. А ещё смотрела в окно на нашу гнусную чураевскую зиму. Нет, конечно, и у нас бывает «мороз и солнце», целых два дня за сезон. А остальные — или
В коридоре послышался стук каблуков и не менее энергичный Надин голос. Тут же объявилась и она сама, но в расширенном составе — за ней следовал здоровенный мужчина. Не столько высокий, сколько прямоугольный. Бывают такие — квадратное лицо, квадратная фигура, руки до колен. Этакий неандерталец. Профессор Челленджер из «Затерянного мира».
Звали профессора Челленджера, как оказалось, Колей, был он местным заклинателем компьютера и таким обаятельным — спасу нет!
Надя его классно отрекомендовала:
— Аська, будь бдительна! Наш Николай — краса и гордость «Арахны».
— Что краса и гордость — вижу, но почему бдительна?
— А потому, что дам у нашего Коли ровно в три раза больше, чем население всей Калмыкии.
— С пригородами? Тогда солидно! — не могла не согласиться я.
— Но Коленька увлекается преимущественно местными дамами. Наверное, они самые красивые.
— Не наверное, а так и есть. Самые красивые женщины — у нас в Чураеве!
Коля этот был мужик и в самом деле жутко обаятельный. Не внешностью, конечно, а… Как бы это сказать? Просто вид у него был такой, будто он влюбился, как только увидел. До обалдения влюбился, и теперь только на тебя и смотрит. О, вспомнила! В одном ихнем фильме прозвучала очень подходящая фраза: «Мои глаза видят только тебя».
Такой вот экземпляр.
— Наденька, — голос Николая оказался немного сипловатым, но все равно приятным. — Ты меня пригласила по делу или просто полюбоваться на красивую женщину?
Во класс! Это вам не «абы шо», как в нашем чудном городе говорят. Но подать вид?! НИ! ЗА! ЧТО!
— Во-первых, меня зовут Анна. А во-вторых, сейчас на меня лучше не любоваться.
— Почему?
— Я зимой некрасивая.
— Да ещё и замужняя! — Надя приобняла Колю за немалую талию. — Ты присядь, Николай. Аська летом действительно куда лучше. Как и все женщины. Но я тебя пригласила по делу — и очень серьезному. Нам нужны твои профессиональные знания.
— Надь, ну ты в компьютерах, уж прости меня, все равно ни бельмеса не смыслишь, как я — в твоей бухгалтерии.
— Я сказала «профессиональные». Компьютерщик ты по должности, а по профессии — любитель слабого пола. Ты в городе, наверное, всех красивых женщин знаешь?
— Ну, так смело я не сказал бы… Но многих.
— Вот тогда глянь набитым глазом на картинки и скажи нам, кто на них изображен.
В комплекте распечаток лежали и изображения Кати с Кариной — их Серега просто пропустил через сканер. Я нарочно положила все вместе — для чистоты эксперимента.
Коля просматривал картинки довольно долго. Перебирал их, даже тасовал, как колоду
— Ну?! — не выдержала Надька.
— Знаешь, Наденька, — задумчиво произнес Николай, — этих девушек я когда-то видел. Правда, довольно давно. Больше года — точно. Вот с этой даже телефончиками обменялись… Зовут её Наташа. Телефон… — Коля полистал до невозможности замусоленный блокнот, — …э-э-э… Четырнадцать — тридцать — шестьдесят один. Работает в «Лигинвесте». Вот эта.
Он постучал пальцем по изображению той, у которой надбровные дуги. Не знаю, какие такие надбровные дуги высмотрел там Ливанов, по-моему, девочка очень даже симпатичная.
Но Надежда Пална на мелочи не отвлекается. Она у нас по сути специалист.
— Ага, только в клятом этом «Лигинвесте» она не работает, а работала. Его ж уже года два как прикрыли.
— А народные денежки прогуляли где-нибудь на Канарских островах, добавила я.
Коля нас не слушал, он ещё раз очень внимательно просматривал всю стопку.
— Вот эту я видел… Сейчас вспомню… В агентстве… По подбору кадров… Там у меня одна работает…
— Агентство как называется?
Надька точно должна к нам на работу переходить! Она вцепилась в бедного Колю, как котенок в тюлевую гардину.
— Чтоб я так помнил! Я смотрю на женщин, а не на вывески. На проспекте Воли, сразу за дамбой.
— Ясно. Знаю это агентство. Коленька, а больше никого не знаешь? Ну посмотри как следует!
— Нет, точно не знаю! О чем очень сожалею. Такой букет красавиц! Познакомь, а?
— Посмотрю на твое поведение… А пока спасибо, что уделил нам внимание.
— Жалко только, что не помог.
— Может и помог, видно будет.
— Тогда я рад. До свидания, Анна!
И Коля, знаток не всех, но многих красивых женщин, вышел из кабинета с видом эксперта, который сделал все, что мог, и пусть другие сделают больше.
Надя улыбалась ему в спину до тех самых пор, пока дверь не закрылась.
— Жалко. Осечка вышла.
— И вовсе не осечка. Ты извини меня, а почему Коля должен был вот так, сразу, их всех узнать? Дамы эти бывают в таких местах, куда Коля, я полагаю, не часто заглядывает.
— Ну, во-первых, Колька с женщинами знакомится, где попало. Хоть в метро на эскалаторе, хоть у стоматолога в соседних креслах. Он способный. И потом, одну умную мысль он все-таки подкинул. Надо в том агентстве узнать.
— Кошечка моя, а что, у тебя везде знакомые есть?
— Ну, пока ещё не везде, но я стараюсь.
Наша Надюша — сама скромность.
— Тогда узнавай.
Пална втиснулась в свое кресло, поерзала, заполняя углы, и вытащила из стола блокнот, сравнимый с энциклопедическим словарем. В одном, правда, томе. Неторопливо полистала, набрала номер на своем сером «Панасонике» и, услышав знакомый голос, заговорила:
— Тинка, здравствуй! Это я, Надя! Как там дела у тебя? Угу… Угу…
И дальше пошли сплошные междометия для поддержания разговора. Значит, неведомая мне Тинка на том конце провода рассказывала, как именно у неё дела. Мне вспомнилась интеллигентская цитата про зануду, и я улыбнулась.