Сожги в мою честь
Шрифт:
В течение получаса он перебирал документы, как бросают из ладони в ладонь горячие каштаны.
Пальцы горели, листая страницы.
Внутренний голос говорил Милошу, что одна из них готовит ему неожиданное открытие.
Ничего примечательного он не нашел в списке, переданном мадам Марсо – лишь имена, адреса, профессии. И многие бывшие члены ассоциации уже покинули этот мир.
Ничего интересного и в копии судебного решения. К тому же лейтенант уже ознакомился с ним и не обнаружил, за что можно зацепиться.
Наконец
– Робер Халими! Вот черт!
Милош побледнел, впереди замаячила худшая часть драмы.
«Арсан, конечно, прочла этот рапорт, но ничего мне не сказала. А раз она не связалась со мной, значит… О нет, это слишком глупо с ее стороны!»
Лейтенант попытался позвонить комиссару. Тщетно. Еще несколько звонков – голос автоответчика вновь и вновь воспроизводил один и тот же текст.
Не теряя ни минуты, Машек метнулся в зал, где работали коллеги. Будто сумасшедший, выкрикнул:
– Кто-нибудь знает, где сейчас находится судья Романеф?
Ошарашенное молчание.
– Черт подери, я задал вопрос!
Чего новичок хлебнул, чтобы дойти до такого состояния? Один пожилой офицер, не отличающийся деликатностью, решил было его осадить, но Аршамбо оказался быстрее.
– До него тоже не дозвонишься. Не везет тебе, парень.
– Ладно, проехали. Мне нужен адрес Арсан.
– А мобильный на что?
– Толку-то, она не отвечает… Это срочно, я должен ее видеть.
Не колеблясь, Аршамбо схватил ручку.
– Держи, она живет в Круа-Русс.
– Спасибо.
– Помощь нужна?
– Не мне – ей.
Милош схватил клочок бумаги и выбежал. Он был уже далеко, когда старый грубиян решил съязвить в его адрес:
– Кем этот сопляк себя возомнил? Буффало Биллом?
– Кругом мимо, приятель, – ответил Аршамбо. – Ему не надо мнить – видишь, человек в ярости.
Дождь. За рулем Милош боялся дождя.
Но времени пестовать свои страхи теперь у него не было. Впервые он мчался по городу с включенным маячком, уворачивался от машин, кричал на водителей, которые никуда не спешили. Пролетел на всей скорости по мостам, проскочил по улицам и резко затормозил перед домом Антонии.
Не зная кода подъезда, позвонил прямо в ее квартиру. Ответа, конечно, не получил. Нажал на кнопку с надписью «Привратник». Давнишняя табличка, профсоюзы все не спешили ее сменить.
Дверь приоткрыла обеспокоенная уроженка Антильских островов.
– Что желаете, мсье?
– Здравствуйте, мадам, лейтенант Машек, помощник комиссара Арсан. Не подскажете,
Консьержка поколебалась:
– Вы точно рработаете вместе с ней?
Милош показал удостоверение.
– А почему вы спрашиваете?
– Потому что мадам уехала в путешествие. Вы не знали?
– Нет, когда?
– Прримерно час назад…
Пусть же скорей наступит
Суд, справедливый суд…
Дождь лил, как никогда прежде.
Антония промокла насквозь, но меньше всего боялась подхватить простуду. Она вышла из машины, оглядела местность. Деревянный дом среди лугов. Чтобы подъехать поближе, пришлось проехать частной дорогой. На обочине стоял автомобиль. Прочитав номер, комиссар не удивилась: именно его и засек радар на выезде из Ниццы.
И Антония принялась ждать.
«Чего я жду, Жак? Раввина – скоро охота подойдет к концу. Нет, избавь меня от упреков, пусть довершит свое правосудие. А затем настанет время моего, законного, или хотя бы его подобия».
Над крышей показалось облачко дыма.
«Я была права, когда говорила тебе это. Мерзавцем меньше – работа раввина завершена. Что говоришь? Хочешь знать, кто такой наш мститель? Немного терпения, уже скоро это будет известно».
Комиссар ждала, не сомневаясь и не сходя с места. Раввин вернется на дорогу, где она пряталась – здесь ведь оставлена машина.
Дым стал гуще. Из окон показались языки пламени.
«Сейчас, дорогой, раввин не задержится».
Еще несколько минут.
Затем от дома отделился темный силуэт.
И Антония вышла вперед с оружием в руке. Человек в черном остановился.
– Добрый день, ребе! Все кончено, больше убивать некого.
Никакой реакции.
– Робер Халими – последний в вашем списке. Откуда мне это известно? О, догадалась я легко: он был управляющим клуба «421».
Ни слова в ответ.
– Зато я потратила немало времени, чтобы понять, что Халими стал отправной точкой вашей серии. Позволите, расскажу?
Ледяное молчание.
– Выйдя из тюрьмы, Халими проживал в Марокко. Вернулся оттуда полгода назад и стал во главе нового клуба. Невыносимо, правда? Убив четверых, вы ознаменовали не десятилетие трагедии, а угасание правосудия – и заменили его своим. Да, возвращение Халими подействовало, будто пусковой механизм вашей ярости. Гнева, который вы вынашивали десять лет.
Лишь пожатие плечами.
– Да, я не ошиблась – четверых. Простите меня за пятого, Жерара Мо казнила я. Конечно, не следовало заимствовать вашу методику, но она показалась мне заманчивой. Теперь-то вы имеете право узнать, кто такой Мо – пьянчуга, убивший моего мужа.