Созвездие Девы
Шрифт:
– …Ну, всё понятно? Вот и отлично, люблю понятливых. Не за что. До четверга забудьте этот номер. Всего наилучшего! – я с наслаждением нажала «отбой» и выключила телефон.
Предварительно взглянув на дисплей, убедилась, что Славка не соврал: 12.38. Последний раз я просыпалась так поздно после успешной сдачи госов, но тогда организм был на пределе, исчерпав все мыслимые и немыслимые ресурсы. Хотя, не спорю, легли мы под утро и ресурсов потратили предостаточно. Прыснула, узрев бюстгальтер на торшере близ кровати. Тянет его к теплу и свету, хоть ты тресни!
После долгой поездки, выпитого вина, «плясок под тамтамы»,
Пробуждение можно было смело назвать пробуждением моей мечты. Медленное поглаживание по спине, вдоль чувствительной линии позвоночника. Простыня, в которую я закуталась во время беседы с Сологубом, поползла вниз. Недовольно бурча, удержала ее на положенном месте. Одеяло убежало, улетела простыня…
– Левую лопатку почеши, будь любезен.
Тихий смех, и пальцы на моей спине сменили траекторию движения. Этого показалось мало: маршрут пальцев повторили поцелуи. Дрожь удовольствия заставила повести плечами. Ммрм. Не открывая глаз, я повернулась и покрепче прижалась к любимому. Всё-таки не все рекламы врут, и рай на земле существует.
– Вер, пора просыпаться.
– Зачем? – прошептала я ему в грудь. – Мне так хорошо...
– Мне тоже, родная, но уже половина второго. Опоздаем за подарком.
Я подскочила, как пружиной подброшенная, вызвав тем самым новый приступ смеха. Подруга-простыня перекрутилась, обнажая грудь. Ой! Прикрылась неловкими руками, кое-как натянув край простыни, и с упреком взглянула на Артемия.
– Ты специально, да?
– А ты, как всегда, не дослушала, – не смутился он. – Сейчас половина второго, но у нас есть законные пятнадцать минут на пробудку. Эх, Вера ты моя…
Я оттаяла и перестала мучить «подругу». Лохматый сонный Воропаев поднял подушки повыше, улегся, приглашая разделить приятное пробуждение на двоих.
– Учти, завтра просплю до вечера, и никакая сила не поднимет меня с кровати!
– Я в этом сомневаюсь, – он погладил мое плечо, поцеловал в макушку.
Та четверть часа, что мы пролежали, обнявшись, говоря о всяких пустяках, вряд ли длилась дольше пары минут. Артемий шепнул: «Пора», и я юркнула в комнату для гостей, где мы вчера оставили сумки с вещами. С подбором одежды проблем не возникло, но когда я вернулась в спальню, Воропаева там уже не было, а из ванной доносился плеск воды. Дабы не тратить попусту драгоценные минуты, привела себя в порядок на первом этаже и занялась организацией очень позднего завтрака.
– Пешком или на машине?
– А разве тут недалеко? – удивилась я, доедая холодную отбивную. Лень было разогревать.
– Полчаса ходьбы. Время позволяет, можем прогуляться.
Идти нужно было в соседний поселок. Имение Маргариты находилось в наиболее элитном, здесь в основном преобладали дорогие коттеджи и периодические бизнесмены-огородники. Основная часть домов пустовала, снабженные фонарями улицы поражали тишиной. Только птицы чирикают, да лес вдалеке шумит.
В соседнем поселке жизнь, наоборот, била ключом. Настоящая
Искомый дом встретил вкусным запахом свежей выпечки и заливистым лаем. Меж куцыми досками забора выглядывали умильные собачьи моськи с широкими носами и плотно прилегающими к голове ушами. Лабрадоры-ретриверы!
– Тот, что палевый, Чарли Чаплин, а дама в шоколаде – Маркиза.
Воропаев позвонил. На крыльцо выскочила женщина в солидном возрасте, отогнала собак и открыла мудреную калитку.
– День добрый, Марфа Ильинична.
– Добрый, добрый. Ну и точность у вас, минута в минуту, – похвалила старушка, вытирая руки полотенцем. – Вы проходите, не стесняйтесь, я как раз пирожков настряпала. Марина! Марыся!!! Ма-ры-ы-ся!
– Ну чего-о-о? – протянула валявшаяся в шезлонге девица, ровесница Аньки.
– Того-о-о! Вынь из ушей свои штуковины и проводи гостей, у меня вода закипает!
Девица штуковины вынула, из шезлонга вылезла и поманила нас в дом. Чарли Чаплин и Маркиза трусили следом. Лабрадорица настороженно ворчала, а ее супруг вилял толстым, как у выдры, хвостом в ожидании ласки. Он любил гостей и отнюдь не в жареном виде.
По комнате носились щенки. Я насчитала три шоколадных и три палевых, но Марыся вытянула из-за занавески седьмого, предварительно отобрав погрызенный тапочек. Щенок обиженно тявкнул и в отместку сделал лужицу. Девица застонала.
– Ба-а, где у нас тряпки?
– Что, опять?! Вот засранец! В ведре возьми, только не размажь!
– Вот так и живем, – фыркнула Марина, елозя тряпкой по ковру. – А вам кого надо, мальчика или девочку?
– Мальчика, – решила я.
– Ну, пацаны у нас вот эти, – она отловила шоколадного и двух палевых, – и Инспектор Гаджет.
«Вер, я пойду покурю. Выбирай любого: все привитые, здоровые, даже глистов нет».
– Позовете, когда выберешь.
Я присела на софу, Чаплин устроился в ногах, а Маркиза, успокоившись после ухода Воропаева, положила голову на колени. Щенята на руках Марыси скулили и рвались на волю, Инспектор Гаджет высунул нос из-под занавески.
– Сколько им?
– Седьмого марта родились. Они не чистокровные, – сразу пояснила девчонка, – это у Маркизы родословная, а Чарли наполовину прямошерстный. Мой папка охотой увлекается, но разводить их не планировал. Отдаем задаром, лишь бы сбагрить куда-нибудь. Тут такого добра в каждом третьем дворе.
Будь моя воля, взяла бы всех! Красивые такие, пузатые, ходят вразвалочку. Но придется выбирать. Сосредоточившись, я позвала магически. Если здесь есть мой щенок, он отзовется.
Отозвался тот самый Инспектор: бросил облюбованный тапок и вылез. Сидит, смотрит карими глазенками, хвостом виляет.