Созвездие FuckUpов
Шрифт:
Ну вот, мать уехала и оставила меня на этот раз под присмотром отца. Он замечательный человек с замечательной родословной, красивый и умный. Но был у него период непреодолимой зависимости от алкоголя. Нет, он не был запойным алкашом, каких мы привыкли видеть возле «наливаек». Нормальный ухоженный мужчина, предприниматель на тот момент, которому нельзя было пить, даже нюхать. Сразу терял самообладание, ценные вещи и… детей.
Мы гуляли с ним на детской площадке около подъезда, когда подошёл его знакомый и пригласил обмыть новый автомобиль. Отец сослался на занятость,
Но ожидание затянулось. Солнце скрылось за 5-этажными панельками, всех детей с площадки загнали по домам. Я продолжала раскачиваться и ждать, как верный Хатико. Живот сводило от голода. Попа затекла от холодной железяки. Становилось страшно, а фантазия рисовала ужасные картины, что папа больше не вернётся.
Вдали замаячила мужская фигура.
Нет, это не папа. Но, чёрт, фигура приближалась ко мне.
– А ты чего тут одна? Поздно же, – заботливо спросила фигура.
– Папу жду.
– А когда он обещал вернуться?
– Сказал, что сейчас придёт.
– Куда он пошёл, не сказал?
– В магазин.
– Конфеты любишь?
– Нет.
Мне рассказывали о маньяках, предупреждали, чем они заманивают, и учили, как реагировать.
– Как же так? Маленькая девочка и не любит конфеты?!
– У меня аллергия.
– Слушай, а «Дисней» смотришь? Какой твой любимый мультик?
Я понимала, что в хреновейшей ситуации. Но бежать было некуда. Орать опасно, только больше его спровоцирует. Подъезд закрыт, ключи все у отца, на улице ни души, кроме меня на качелях и этого подозрительного мужчины, допытывающего странными вопросами.
Вдруг из-за угла вывернула ещё одна мужская фигура. Это был тоже не отец. Но надо было что-то делать. Я соотнесла риски, что вряд ли в одном дворе в один момент окажутся два педофила.
– А вон папа идёт! – вскрикнула я вдруг, спрыгнула с качелей и понеслась в сторону этого человека.
Когда добежала до прохожего, обернулась. «Маньяка» след простыл.
Страх не ушёл, но, что делать дальше, я не знала. Отец не возвращался. Снова села на качели.
Стало совсем темно. На площадку падал свет фонарей.
Вдруг открылась дверь подъезда. Оттуда вышла наша соседка с угловой квартиры, бабушка Аня.
– Ты что это тут одна ночью делаешь? Отец-то где?
– Ушёл к другу, сказал ждать здесь.
– Когда ушёл-то? Я весь вечер поглядываю в окно, ты сидишь и сидишь.
– Давно ушёл.
– Всё понятно. Пошли ко мне, пока плохое не случилось. Голодная, наверно?
Мы зашли в квартиру бабы Ани, она накормила меня щами с щавелевыми пирогами, налила кружку компота и уложила спать с собой. Совсем рано утром мы проснулись от криков под окнами.
По двору бегал отец, орал моё имя на
– Пусть помучается, дурак! – зло отреагировала баба Аня. – Совсем ополоумел, ребёнка на всю ночь оставил на улице! Незнамо что могло случиться!
Через несколько минут она сжалилась и выкрикнула в окно:
– Сашка! Хватит слёзы лить! У меня твоя дочь.
Он обнимал меня и плакал, просил прощения, благодарил бабу Аню, просил её и меня не рассказывать это матери. Мы обе понимали, что такой проступок грозит ему не только телесными увечьями, но и разводом.
Решили, что этот урок он запомнит и, по крайней мере, детей из-за алкоголя забывать не будет. Больше таких инцидентов не было. А я решила для себя, что нужна, наверно, в этом мире, раз он послал мне ангела-хранителя в лице того прохожего и соседки.
Матери рассказала об этом лишь много лет спустя, она сначала долго молчала, а потом сказала, что я молодец и спросила, что ещё она не знает. Люлей отец всё равно получил.
Он жил на втором этаже, а я на четвёртом. У него были огромные голубые глаза, как у Элайджи Вуда (известный актёр), чёрные вьющиеся волосы, и звали его Данила. Даниле было пять.
Проходя около их квартиры, я всегда старалась остановиться на лестничной клетке, то сандалик поправить, то сползший носок. Специально тянула время, чтобы случайно столкнуться и лишний раз посмотреть в эти бездонные глаза. Но мне не везло.
Иногда его выводили на площадку в то же время, что и меня. Я изо всех сил бегала мимо него, «нечаянно» задевала скакалкой и мячом и даже надевала нарядное платье с розами, которое ненавидела.
Потом случилось чудо. Наши матери нашли общий язык на лавочке детской площадки. И мне довелось попасть в святую святых – комнату Данилы.
Это была перегороженная каморка в обычной однушке, с маленькой кроваткой, столом и заваленная мальчишескими игрушками. Он показал мне всех своих резиновых динозавров и коллекцию машинок. Мы сидели бок о бок на этой маленькой кроватке. Я мяла нашитые розы на своём платье и делала вид, что просто тащусь от динозавров.
Потом они пришли в гости к нам. Мамы напекли пирожков и дегустировали несколько видов ликёра из нашего мини-бара. Мы же клеили наклейки с животными в альбом, сидя под письменным столом.
Он находился так близко, с высунутым языком увлеченно пристраивал тигра на бумажные страницы, а я невероятно хотела прикоснуться к смешным кудряшкам. В итоге набралась смелости и поцеловала его в щёку. Он встрепенулся. Посмотрел на меня этими своими глазищами.
И спросил:
– Ты чего это?
– Да ничего.
И мы продолжили дальше молча клеить.
Только мне уже хотелось провалиться сквозь перекрытия четвёртого этажа.
Последний раз мы увиделись через полгода. Его мать торопливо забежала в нашу квартиру, держа за руку сынишку, что-то нашептала моей на ухо. И оставила Данилу у нас. С ночёвкой.