Спасатели разбитых сердец
Шрифт:
– Не обижайся на меня, Киарен, – тихо сказала Делори. – Нам было хорошо вместе, и я тоже буду скучать по тебе.
– Нелианцы не обижаются, – я уже не знал, какова доля правды в устоявшемся выражении. – Для нас типичны два состояния: азартной охоты и спокойного отдыха. А то, что бывает между ними, и там обидам не место. Это глупо и унизительно – обижаться на кого-то. Проще его прибить.
– Я надеюсь, это не угроза и ты не будешь преследовать меня? – встревожилась такарка.
– Успокойся, Делори. Я не стану летать за тобой
И так всегда… Стоит мне оказаться в паршивой ситуации, на ум приходят фразы из книг, написанных людьми, или полученные напрямую из памяти человека.
– Киарен, ты должен меня понять, – Делори вздохнула. – На горизонте моей жизни наконец наметилась стабильность, о которой я мечтала не один усредненный год. Я не могу ради тебя отказаться от исполнения мечты. Упустить шанс.
Она пошевелила ушами, и я вспомнил, как приятно фиолетовые кисточки щекотали мою кожу, проходясь по щеке, шее, груди или животу.
– Делори, я ничего тебе не должен, – я посмотрел на нее исподлобья – недовольно, но без явной угрозы. – Назвать меня своим должником может господин Стэлс, наш общий босс, и никто другой.
– Мне жаль, что у тебя не задался праздник. По моей вине – тоже, – бывшая любовница стыдливо поникла ушами и опустила хвост. – Я привезла тебе прощальный подарок. Надеялась, что мы сможем расстаться друзьями, без взаимных обид и обвинений. Познакомься, лимерийская крыса.
Делори подняла клетку и показала мне забившуюся в угол крысу.
– Я знаю, как называется это животное, – процедил сквозь зубы, сдерживая пробудившийся голод.
– На Лимерии она считается символом терпения, стойкости и мудрости. По древнему поверью, приносит хозяину богатство и счастье, – женщина сунула палец в клетку. – Это популярный неприхотливый питомец. Крыса дрессированная, обученная простым трюкам. Позаботься о ней, и она подарит тебе много приятных мгновений. У нее пока нет имени, и ты можешь выбрать его сам.
Я ожидал, что крыса ее укусит в сильнейшем испуге, но зверек только плотнее свернулся в комок, прикрыв мордочку лысым хвостом.
– Ты долго думала, выбирая подарок? – фыркнул я. – Объясни мне – какой смысл дарить хищнику живую добычу и при этом просить его о ней позаботиться? Тебе не приходило в голову, что я могу ее съесть? Ты перестала понимать элементарные законы природы?
“Спятила от любви к уроду белобрысому… или к его деньгам”, – это я не стал произносить вслух.
– Живые подарки не принято употреблять в пищу. Полосатая малышка будет служить хранительницей наших с тобой лучших воспоминаний. Разве можно съесть память?
Делори погладила крысу, пытаясь ее успокоить, и в моем перегруженном нужной и сорной информацией разуме возникла новая ассоциация. Я будто вновь ощутил скольжение тонких длинных пальчиков такарки по
– Ты права. Нельзя, – маскируя нелепый жест, я убрал волосы от лица. – Такая память, как у меня, точно несъедобна. Она ядовита. Думаю, ей можно отравиться насмерть, если неправильно рассчитать дозировку и хватить лишнего.
– Держи, – такарка вынула крысу из клетки и подала мне. – Установи с ней энергетический контакт и успокой, пока она не умерла от стресса.
Мне пришлось взять зверька в руки и применить воздействие на его сознание. Крыса притихла и расслабленно повисла у меня в руках.
Мысли путались. Я не понимал, о чем думать и что делать: просветить зверька сканирующим взглядом, чтобы оценить количество мяса, или демонстративно погладить, прижав к груди, чтобы Делори побыстрее от меня отстала и прекратила мучительную пытку. Выбрал второй вариант. Крысе это понравилось, она довольно пискнула и сунула мордочку под куртку, в тепло.
– Когда покупала ее на Лимерии, я думала о том, чтобы рядом с тобой был кто-то послушный и ласковый, – пронизанным тоской голосом призналась Делори. – Тот, кто скрасит твое одиночество. Прильнет к груди, подарит ощущение живого присутствия. Для меня это важно – чтобы ты чувствовал, как теплый ветерок дыхания скользит по твоей коже.
– Милая, если бы мне было нужно только это, я бы установил на потолке над койкой вентилятор с подогревом, – я посмотрел вверх и снова задержал взгляд на ее хорошеньком личике. – Думаешь, тебя сможет заменить глупое животное?
Мое плечо дернулось, когда крыса скребанула коготками по груди, но все прочие рефлексы, способные привести к гибели живого подарка, я удержал под контролем.
– Нет, я так не считаю, – сказала Делори.
Она подошла ближе и погладила мою щеку – совсем как в те дни, когда мы могли быть вместе по-настоящему и делать нечто большее, чем просто говорить друг с другом. Мне захотелось отпустить живой подарок, перестав думать о его пищевой ценности, и обнять эту женщину, в который раз почувствовать, как ее подвижный хвост обвивается вокруг моей ноги или талии.
Смотрел в ее красивые лиловые глаза и не хотел понимать, что больше она мне не принадлежит ни на стотысячную долю от микрочастицы.
– Я буду скучать по тебе, Киарен, – такарка опустила руку, и ее хвост остался за спиной, не коснувшись меня. – Вспомни, что я сказала тебе при нашей первой встрече.
– Что я тебе нравлюсь. Что у меня красивое тело, – я не стал перечислять всю ту ложь, которая была заранее оговорена со Стэлсом, выбрал самые нейтральные фразы.
Это была часть издевательского эксперимента по замыслу хитрого калемея. Стэлс подсунул мне Делори в качестве приманки, чтобы заманить в ловушку. Вряд ли глава галактической мафии ожидал, что наши отношения с такарской воровкой продолжатся и мы будем встречаться.