Спасение души
Шрифт:
— Здравствуй, принцесса.
На мгновение я застываю в шоке. Мои глаза и уши не верят тому, кто стоит прямо за мной, хотя я знаю глубокое богатство этого голоса так же ясно, как день, и милое прозвище, которое навсегда будет связано с ним. Орган в моей груди бешено колотится, мои легкие изо всех сил пытаются справиться с моим поверхностным дыханием.
Вскрикнув, я разворачиваюсь и обнимаю Кая. Зарываюсь лицом в его шею, когда его руки поднимают меня, заставляя мои ноги парить над землей. Слезы наворачиваются на мои глаза, впитываясь
Долгое мгновение я крепко держусь, не желая отпускать. В конце концов, я разжимаю руки, чтобы он мог опустить меня. Ему требуется столько же времени, чтобы отпустить меня.
— Мне так жаль, — начинаю я. — То, что ты здесь — это моя вина.
— Тсс, — он снова прижимает меня к своей груди. — Никогда не вини себя. Я добровольно встал между тобой и силой Уиро, и я бы делал это снова и снова. Ты ничего не могла сделать, чтобы остановить меня.
Его руки успокаивающе водят кругами по моей спине, и я ненадолго закрываю глаза, когда мое дыхание касается его крепкой груди.
Мой разум лихорадочно работает, на грани того, чтобы выйти из-под контроля. Он рисковал своей жизнью, чтобы спасти меня, и все же я здесь, чертовски мертвая.
Запрокидывая голову, я смотрю в его сверкающие янтарные глаза, которые светятся ярче, чем я когда-либо видела.
— Но тебе следовало бы разозлиться на меня, накричать на меня или что-то в этом роде. Ты пожертвовал собой, и в конце концов я все равно погибла вместе с тобой.
Одинокая капля скатывается по моей щеке, но он ловит ее большим пальцем.
Я не нахожу никакого сожаления или неудовольствия на его лице, когда оглядываю его. Его кожа гладкая, губы изогнуты в нежной улыбке, и обожание плавает в его взгляде:
— Никогда не наступит тот день, когда я смог бы разозлиться на тебя, — его большой палец ловит еще одну одинокую слезинку. — Но есть кое-что, что тебе нужно знать, принцесса.
— В чем дело?
Его взгляд смягчается.
— Ты не мертва. Не полностью.
Весь воздух вырывается из моих легких, когда я отступаю назад.
— Как… как это возможно? Я здесь. Мое тело умерло. Я почувствовала это.
Мои руки дрожат, показывая на свое сияющее тело и на красочный мир вокруг меня.
Понимание мерцает в его взгляде, когда он протягивает мне руку.
— Пойдем, лучше я покажу тебе.
Без колебаний я берусь за его руку, вцепляясь в нее. Потому что кажется, что весь мир вот-вот уйдет у меня из-под ног, и мне нужно за что-то ухватиться, чтобы не упасть.
Кай ведет меня через водопад, который расступается, когда мы переступаем через него, и ни одна капля воды не падает
— Я никогда не могла даже представить себе этого, — выдыхаю я, когда мы переступаем через блестящий, покрытый мхом корень.
Низкий смешок сотрясает его грудь.
— Я тоже, но у меня никогда не было времени по-настоящему представить, на что будет похожа загробная жизнь, — он опускает голову и смотрит на меня, приподняв бровь. — А чего ты ожидала?
— Пламя? Может быть, глубокая яма тьмы, которая изолирует тебя безумием, или что-то еще, что заставляет тебя вырывать страницы из книги, одну за другой, до конца твоих дней. И то, и другое одинаково ужасно, — бормочу я, пока не замечаю, что Кай смотрит на меня сверху вниз, весело приподняв обе брови. От одного представления об этих судьбах у меня по коже пробегают мурашки, заставляя меня дрожать.
— Может быть, для истинных грешников. Тех, кто совершает чистое зло без добрых намерений и только по эгоистичным причинам. И это не про тебя, принцесса.
От его слов у меня что-то скручивается в животе. Поэтому я избегаю его взгляда и смотрю вперед, следуя по тропе, по которой похоже уже много раз ходила.
Тихо, однако, я позволила своим мыслям вырваться наружу.
— Но ты сказал, что я еще не умерла. Откуда ты знаешь?
Чья-то рука хватает меня за плечо, оттаскивая назад, только чтобы обнаружить, что Кай остановился как вкопанный.
— Потому что я верен только тем, кто достоин. А ты… — кончиком костяшки его пальца он касается кончика моего носа, слегка изгибая губы, шрам на его лице растягивается. — У тебя самое большое сердце, которое я когда-либо знал. Даже это место недостаточно хорошо для тебя.
— А как насчет тебя? — я спрашиваю, потому что, если он верит, что у меня самое большое сердце, значит, он не даже не задумывался взглянуть на себя. Он единственный, кто помог мне выжить в таком холодном, жестоком мире. Тот, кто показал мне, как быть сильной, когда все остальные хотели увидеть, как я сломаюсь.
На этот раз его глаза загораются как никогда раньше. В уголках его глаз образуются небольшие морщинки, рот расширяется, а щеки приподнимаются в широкой улыбке.
— Я счастлив здесь, — он делает паузу. — Тебе не нужно беспокоиться. Это всегда было моим временем, и теперь я это знаю.
Я наклоняю голову в безмолвном вопросе, ожидая его ответа, пока его глаза, кажется, теряются в мечтательных воспоминаниях.
— Моя пара здесь. Она так долго ждала меня.
Жжение нарастает в моих глазах, когда они наполняются слезами, губы дрожат в улыбке.