Спасения нет

Гамильтон Питер Ф.

— Так ты думаешь, с Релло это и случилось? Он дошел до тех же откровений, что и ты?

— Думаю. И не думаю, что Маллот удерживал его в жизни так же крепко, как ты меня.

— Святые! Тогда это рано или поздно всех ушибет — когда наши тупые мальчишеские мозги наконец догонят твои.

— Эй! — Она пальцем прижала ему нос. — Не так уж далеко ты отстал. К тому же у вас совсем иначе; вы искренне верите во встречу с оликсами. Я за это считаю вас чокнутыми: пространство и время слишком обширны. Но сумасшествие у вас правильное. Зато вы никогда не испытаете моего сокрушительного неверия.

— Мы все–таки не все одинаковые.

— Не

все. И, может быть, этих различий в конечном счете достаточно. Я в последнее время об этом задумывалась. Бывает, в припадках оптимизма или тоски я позволяю себе надеяться, что не все военные корабли, которые мы сварганили за тысячелетие, набиты рожденными без выбора бинарными солдатиками. Вдруг кто–то из нашей родни среди звезд если не вырвался из порочного круга, то хотя бы подвинул его границу? Я верю, что в таком разном и огромном человечестве кто–то добился чего–то другого. Что ни говори, с Сол вышли очень разные культуры. Беда в том, что наша, утопийская, была слишком статична — об этом даже святой Каллум задумывался. Звездные корабли других этносов могли выбрать иной путь и найти на нем свежие идеи, как противостоять оликсам, оставив за спиной наши неизменные корабли поколений и бойцов. Ты ведь знаешь, что наша цикличная парадигма была выдвинута Эмильей Юрих и семейным советом Зангари с одобрения святой Джессики? Поэтому мы верим в нее, как в Писание, — и напрасно. Это вынужденная мера, порождение своего времени и необходимости, и она нас теперь сковывает.

— Ты прямо радикалка, — в который раз поразился Деллиан.

— Просто я крепко держусь логики и статистики.

— Ты про Убежище говоришь, да? Думаешь, кто–то, какой–нибудь корабль поколений из прошлого в самом деле взялся его создать, или отыскать, или еще как…

— Хорошо бы. Чем больше я изучаю легенду об Убежище, тем она неуловимей. Пока мне удалось только выяснить, что она вошла в нашу мифологию шесть планет назад. Сведений о ее происхождении не сохранилось: пошла она от какого–то идеологического движения, от сигнала, от Святых или от гостя с другой линии кораблей — неизвестно. Летописи «Моргана» преднамеренно обрезаны и неточны — на случай, если нас захватят. Мы не знаем, какие планеты прошли и где они расположены. Ты в курсе, что у нас даже звездных координат Джулосса нет? Капитан Кенельм и старшие члены команды, может, и знают, где он остался, но они в плен не попадут. Живыми не дадутся.

— Ладно, но если депрессия во взводах неизбежна, нам надо искать тех, кто не меньше меня предан делу.

— Недурная мысль. Молодец.

— Что, ты и об этом уже подумала?

— А то!

— И как ты намерена этим заняться?

— Надо дать людям то, чего им хочется.

— Э?..

— Дел, «Моргану» меньше всего нужна сейчас охота на ведьм. Моральное состояние и так нехорошо, а если капитан вздумает насаждать идейную чистоту…

— Кенельм об этом и не думало. Не будет никакой охоты на ведьм. Святые, Ир, оне ищет средства помочь, добиться, чтобы такое не повторялось.

— Вводя для начала постоянное наблюдение для выявления слабых мест и терапию для пострадавших, да? Такие дипломатические эвфемизмы лучше звучат? А если оне заподозрит у кого–то серьезную депрессию, что будет делать? Насильно пичкать лекарствами?

— А что, ты стала бы возражать? Если это спасет человеку жизнь…

— Да, решение в самый раз для технократа.

Я это проходила, Дел. Счастливый сок и многомесячная терапия не всесильны.

— А ты что предлагаешь?

— Вообще–то, есть у меня одна мысль.

— Да ну? Выкладывай.

— Я бы хотела, чтобы ты меня поддержал.

— Конечно. Постой… в каком смысле?

— В смысле, когда я пойду с ней к капитану.

— Ох, святые! Так плохо?

— Достаточно, чтобы помешать всем провалиться в ту же яму, куда попал Релло. Тебя устраивает?

Ирелла пригласила Тиллиану и Элличи — для поддержки или конструктивной критики, как они сочтут нужным. Никакого давления. Вышло, что Дел в группе — единственный представитель мужского пола, что его не слишком радовало. Он чувствовал, что его назначили символическим представителем от взводов.

Капитан Кенельм приняло их не в официальном кабинете, а за столиком на травянистой террасе у стены тора, где склон начинал подниматься к геодезическим окнам. Спокойное место и обстановка — здесь всякую мысль и идею можно было обсуждать открыто и беспристрастно.

Спокойствие продержалось секунд тридцать.

— Ты хочешь позволить всем недовольным уйти? Покинуть корабль? — поразилось капитан.

— Такое решение напрашивается, — ответила Ирелла.

— И многих ты планируешь взять с собой? Я, знаешь ли, обсуждало этот вопрос с медиками «Моргана». Они расходуют на взводы все больше ингибиторов обратного захвата серотонина; слава святым, что при перестройке ваших организмов вам не вставили желез, которые бы постоянно подкачивали их вам под черепушки. И, несмотря на прописанные средства, возрастает число выступлений против авторитета власти. Их достаточно для серьезной озабоченности.

— Я никуда уходить не собираюсь, — возразила Ирелла. — Я предлагаю вам решение. Хорошее.

— Для впавшего в депрессию состава взводов? И что с ними делать? И как это повлияет на боевой дух оставшихся?

— Послушайте, причина, отчего многим из мужчин трудно примириться с жизнью, — в их собственном существовании. Как ни благородна цель посвятить себя войне с оликсами, она оказалась слишком абстрактной, не принялась.

— И ты ломала над этим голову с самого Джулосса? — спросила Элличи.

— В общем, да.

— И что решила?

— Ирония в том, что мы удовлетворили все свои физические и материальные потребности, не хватает только самого удовлетворения. Но с этим я смирилась, таковы уж наши дурацкие обстоятельства. С ними ничего не поделаешь.

— Если ты смирилась, могут смириться и другие.

— Нет, — покачал головой Деллиан. — Ир умнее и сильнее большинства — уж меня так точно. И мы все разные. Индивидуальные особенности и делают нас людьми.

Ирелла хихикнула.

— Может статься, мы и для оликсов с их эмерджентным богом ценны именно разномыслием. Они, насколько нам известно, мыслят весьма единообразно.

— Я против представления о них как о монокультуре, — подала голос Тиллиана. — Может быть, у оликсов это не так ярко выражено, но два разума, две точки зрения на вселенную всегда будут порождать два различных мнения.

— У оликсов единая цель, — напомнила Ирелла. — Оттого и такое единообразие. Но не о том речь. Нас сейчас должно интересовать, как предотвратить повторение трагедии Релло. Работа над поисковым проектом должна бы помочь.