Спасенная книга. Воспоминания ленинградского поэта.
Шрифт:
Выходит девушка — самая уверенная, самая разбитная.
Она открывает рот, но осекается. Происходит что-то непонятное. Девушка беспомощно оглядывается, наклоняется, шарит руками. По залу шепот.
"Бумажку потеряла! Бумажку потеряла!"
Самое ужасное, что шепот не насмешливый, а сочувственный.
К трибуне подбегает парень. Он сразу находит на полу маленький белый листочек. Девушка облегченно выпрямляется. И с трибуны не горох, целая пулеметная очередь, почти без пауз:
"Товарищи!
Хватит? А то я могу цитировать долго. И клянусь вам, тут нет и тени пародии.
Но что девушка! Я видел, как награждали орденом Суслова. Брежнев зачитал приветствие. Суслов повернулся к нему и сказал: "Дорогой Леонид Ильич!" Сам, без текста я даже замер от восхищения.
Потом Суслов надел очки, порылся в кармане, вынул бумажку и принялся читать дальше.
В славословиях Сталину, Хрущеву (особенно под конец) и Брежневу терминология не изменялась ни на йоту.
С Брежневым вообще потеряли всякий стыд. Да и чувство юмора тоже. Культ «Леонида» Ильича нарастал крещендо и я уже два раза слышал, как на съезде и еще где-то его, «оговорившись», назвали "наш Ильич".
А теперь выяснилось, что к тому же он и писатель. И, как отметил Борис Полевой, все литераторы должны учиться у него стилю.
161
Лишь один прозаик (не помню точно кто) осмелился сказать на собрании:
— Хочу покритиковать. Все обомлели. А он продолжал:
— Да, у книги есть недостаток. Слишком уж Леонид Ильич скромен. Хотелось бы, чтобы он больше осветил свой грандиозный вклад в общенародное дело.
Совсем как в "Голом короле" у Шварца:
"Я старик грубый. Скажу прямо: умница ты, король!"
В заключение — загадка: какое сражение решило исход Великой Отечественной войны? Думаете, битва под Москвой или под Сталинградом? Ничего подобного! Операция под Новороссийском, в которой принимал участие молодой генерал Леонид Ильич Брежнев.
Страшно, противно, не видно конца…
А потом напишут о нас (если вообще вспомнят это ничем не интересное время): "Так они и жили".
ПОЛНОМОЧИЯ –
Женя С, молодой поэт, писавший стихи отнюдь не комсомольского содержания, пришел ко мне как-то с красной повязкой на рукаве. Оказывается, ночью он дежурил в дружине.
На углу Невского и Литейного, в самом центре, они наткнулись на прислонившегося к стене совершенно пьяного пожилого человека.
— Придется пройти с нами!
Человек
— Что? — не поняли ребята.
— Полномочий не имеете, — отчетливо выговорил пьяный. Ребята засмеялись.
— Имеем, имеем, — добродушно сказал Женя.
162
Подхватили под руки, привели в штаб дружины, пихнули на стул.
— Фамилия?
Пьяный не отвечал — он явно задремывал.
Начальник дружины встряхнул его хорошенько, пнул кулаком под ребра и стал обшаривать одежду в поисках документов.
Полез в нагрудный карман и внезапно даже в лице переменился.
— Ребята, что мы наделали!
В руках у него была аккуратная книжечка — Депутат Верховного Совета СССР. Испугался он ужасно.
— Как же это случилось? Вот беда! И не приказал, попросил:
— Ребята, вы его домой отведите… тихонько, вежливо… до самой квартиры…
На обратном пути Женя не выдержал.
— Что же ты, дядя? — сказал он. — Депутат Верховного Совета, а так напиваешься.
И вдруг пьяный заплакал.
— Деточка!.. Какой я депутат? Я — говно. Я токарь хороший… у станка стоял… Все уважали… А тут…
И, махнув рукой, повторил:
— Какой я депутат? Я — говно!
ПОЛКОВНИК НУЖИН-
До Лазаря Абрамовича в маленькой двухкомнатной квартире, в которой мы занимали одну комнату, соседствовал с нами полковник в отставке по фамилии Нужин — широкоплечий человек с тупым рябоватым лицом.
Разговаривать с ним было противно, но интересно.
Он хвастался:
— Я был командир строгий — у меня два солдата застрелились.
163
И охотно рассказывал о службе на Дальнем Востоке:
— Ведь мы Японию как обманули? Войну начали по местному времени, а объявили по московскому.
Очень он гордился этой подлостью! Однажды он постучался в мою дверь весело-возбужд ный:
— А ко мне на день рождения генерал придет.
— Ваш друг?
Он посмотрел на меня, как на идиота.
— Какой друг?.. Генерал… Я его подчиненный. И заторопился на кухню — обрадовать жену. Вероятно, это был лучший день его жизни.
"А соседи говорят:
Ваши спички не горят,
Ваша лампочка потухла,
Ваша курица протухла,
Ваша верная жена
Абсолютно неверна.
Я соседям отвечаю:
Мол, не лучше ль выпить чаю?
Я, мол, старый их сосед,
У меня претензий нет.
Только детям их поганым
Стыдно шарить по карманам.
А за окнами Нева,
На Неву летит листва.
Осень, шпиль, решетка сада…
И не ты ль, моя отрада,
Золотую эту грусть
С детства знаешь наизусть?"