Спаси мой маленький мир
Шрифт:
С Линой они случайно столкнулись в Пассаже, обе искренне обрадовались, и Аня подумала, что вот теперь они на равных: две стройные, модно одетые молодые женщины, и завидовать было уже нечему.
Михаил Шестов не вслушивался в болтовню подруг, он воспринимал ее общим фоном, как гул мотора или шум ветра. Прошедшая неделя была тяжелая: на несколько дней он съездил в область и отчитал черт знает сколько часов, все прошло гладко, студенты попались ленивые и дополнительные вопросы не задавали. Вернулся сегодня утром, принял контрастный душ, быстро привел себя в порядок, переоделся и
Устал он, как собака, ну ничего, сегодня отдохнет, расслабится, они погуляют в лесу, пожарят шашлыки, хорошенько выпьют. Он так любит Вершинино, этот идиллический уголок: за калиткой начинается густой лес, а дом стоит прямо у озера.
Хорошее наследство оставили родители его жены. Как же он любит этот Дом. Он так его всегда и называет – Дом. Почему-то городская квартира не вызывает в нем такого умиротворения, хотя сколько средств они в нее вложили, страшно подумать! Квартира – это глянцевая открытка, демонстрирующая их благополучие и успешность. Алина даже дизайнера приглашала, а вот Домом заниматься не хочет, хотя он неоднократно предлагал его обновить. «И так сойдет! Все равно скоро будем продавать», – небрежно машет рукой супруга.
А для него этот Дом живой, настоящий, он дышит, думает и, наверное, сочувствует Мише, потому что, когда они туда приезжают, его охватывает спокойствие и обволакивает необъяснимым теплом, он расслабляется и превращается в медузу. Он словно попадает в детство и вновь становится счастливым и беззаботным ребенком.
Дом совсем небольшой, двухэтажный, внизу гостиная и маленькая кухня, а наверху две крошечные комнаты. Зато Дом опоясывает просторная веранда, раньше они там неспешно чаевничали и играли в карты. Когда дочка была маленькой, семья жила там подолгу, еще и теща была жива, и это было такое чудесное время: с дочкой они ходили в лес за земляникой, а теща тем временем успевала напечь блинов, и они устраивались на веранде уплетать блины с ягодами и молоком.
Порой ему кажется, что он ощущает этот аромат только что испеченных блинов и свежесваренного малинового варенья, запах счастья и беззаботности. Наверное, вся тещина любовь и душевное тепло остались в Доме, впитались в его стены, сохранились непостижимым образом, поэтому ему так хорошо там. Этот Дом определенно живой, от стен летом веет легкой прохладой, а дождливой осенью эти же стены согревают.
В этом Доме его дочь сделала свои первые шаги, и как же они радовались с женой, когда их маленькая Ленка, неуверенно и слегка покачиваясь, пошла по теплым, прогретым солнцем деревянным половицам.
Теща обожала Дом, обихаживала сад, теперь заниматься этим некому. Кусты малины и крыжовника разрослись, их ветки перепутались, и клумбы тоже заросли травой, и яблоня подозрительно накренилась, наверное, скоро сломается.
Они слишком много работают, но, впрочем, не в этом дело. Было бы желание, а выкроить какое-то время получилось бы.
Но Алине заниматься домом и садом совершенно неинтересно, дочке в семнадцать лет – тем более. Порой ему больно смотреть на заросший сад и ветшающий Дом, иногда ему кажется, что Дом укоризненно смотрит на него окнами и неслышно вздыхает, ощущая свою ненужность.
А что он может сделать,
Его супруга выглядит сегодня просто блистательно. Всю неделю усиленно занималась собой – она постоянно занимается собой, а перед каким-либо мероприятием – с удвоенной силой. Хотя чего ж тут особенного – прилетела из Москвы их одноклассница всего-то. Но Алина не хочет показаться зачуханной провинциалкой, поэтому на всю неделю был расписан курс косметических процедур, парикмахер, креативный маникюр и чего-то там еще. Они с Вероникой Гербер соревнуются – кто красивее, умнее и успешнее.
Его супруге приходится нелегко: Веронику Господь наделил красотой – не той, искусственно-синтетической, из салонов, а естественной, когда что с косметикой, что без косметики – загляденье, но Алина не отстает, не сдается, она у него упорная. И если в плане красоты Веру не обойти, то можно постараться обойти ее в плане успешности.
Успешность – вот идол современных женщин. «Я красива и здорова, умна и обеспеченна, имею хорошую профессию или свой бизнес, респектабельный автомобиль и уютный дом. У меня замечательная семья, преуспевающий любящий муж и воспитанный ребенок. Я посещаю дорогого косметолога, элитный фитнес и тренинг личностного роста».
Никто не спорит, лучше быть здоровым и богатым, чем бедным и больным, но иногда настойчивое навязывание стереотипа успешности вызывало у Михаила раздражение и непроизвольный протест: вместо посещения фитнеса с энергичной супругой, ему хотелось завалиться на диван с бутылкой пива и чипсами и тупо щелкать пультом по каналам телевизора.
Алина презрительно усмехалась: «Стареешь, Шестов, все твои интересы сводятся к одному – полежать на диване». Сама она функционирует как хорошо отлаженный механизм: встает в шесть утра, делает какую-то американскую зарядку, потом душ, зеленый чай, тщательный дневной макияж: это когда жена полчаса красится, но следов косметики на лице нет. Потом работа: лекции, семинары, дипломники, после работы или бассейн, или косметолог, или тренажерный зал, раз в неделю встреча с подругами в модной кофейне. Иногда он поражается, сколько энергии в его супруге.
Домой Алина приезжает хорошо если к десяти вечера, а то и позже, и падает без чувств. Хозяйством она не занимается: нет времени, нет сил и нет желания. Попыталась уборку спихнуть на дочь, но у семнадцатилетней дочки свои дела: учеба, репетиторы и друзья. Когда Алина поняла, что с дочки много не потребуешь, наняли домработницу раз в неделю убирать квартиру. Квартира теперь чистая, ничего не скажешь, но домработница занимается только уборкой, она не готовит, жена с дочкой питаются мюсли и смузи – берегут фигуры, а он заказывает себе готовую еду.