Спасите меня, Кацураги-сан! Том 8
Шрифт:
Но он заплетался только у невролога.
— Что тебе сказать, Джун-кун? — спокойно произнёс я. — Могу только напомнить, что я предупреждал. Переносимость алкоголя у тебя хуже, чем у любого среднестатистического человека. Скоро ты сопьёшься, и никакие наркологи и теории сомнительных учёных тебе вряд ли помогут.
— Да с чего ты взял, что я сопьюсь? Я вот так не думаю! — заявил он.
— Вот тебе и первый аргумент. Человек, у которого развилась зависимость от алкоголя, может признать своё заболевание только с очень большим трудом. Только сейчас речь не об
— На слабо меня решил взять? — разозлился невролог. — Чёрт с тобой, Тендо-кун. Смотри и учись!
Мы сделали по последнему глотку. Я допил свой шараб, а Асакура Джун присосался к бутылке так, что отлипнуть от неё уже не мог. Но всё же обогнать меня у него не получилось. Он поставил на стол почти пустую бутылку и схватился за голову.
— Да что происходит… — прошептал он. — Не пьянею толком, а голова болит так, будто я уже неделю в запое.
— А ты знаешь, каково это — быть в запое? — спросил я.
— Какой-то неправильный алкоголь подают в этом баре. Ты меня обманул, Тендо-кун! — воскликнул он.
И тут же откинулся на спинку стула. Казалось, что он уснул или потерял сознание, но на самом деле Асакура Джун просто принял более удобную позицию, чтобы терпеть возникшую слабость и головную боль.
Я продолжал следить за его состоянием с помощью «анализа». Ничего страшного с моим коллегой не происходило. Чистейший дискомфорт без вреда здоровью, но при этом ни капли удовольствия от алкоголя. Хорошее начало заготовленной мной для него терапии.
Осталось сделать ещё один хитрый трюк, после чего можно с чистой совестью вести невролога назад — в номер.
Я поработал целительской энергией над печенью, чтобы слегка изменить обмен веществ органа. Теперь, употребляя спиртное, у Асакуры будет возникать резкое отвращение и рвотный синдром. Моя магия продержится недели три-четыре — не больше. Но этого хватит, чтобы Асакура отучился от пагубной привычки.
По сути, прямо сейчас я сделал тот же самое, чем обычно пользуются наркологи при кодировании. Врачи используют особый препарат, который вводится в мышцу или имплантируется под кожу. Он вызывает сильное отторжение алкоголя, а если пациент всё же пересиливает себя и принимает подобный напиток, ему сразу же становится очень плохо.
Но кроме этого способа, существует ещё несколько разновидностей кодирования. К примеру, препараты, которые после внутримышечного введения подавляют воздействие алкоголя в целом, или другой метод, который и вовсе не подразумевает медикаментозной терапии. В данном случае речь идёт о гипнозе и психотерапии.
Многие не верят, что гипноз существует и может помочь человеку с каким-либо психиатрическим заболеванием, но я не раз убеждался, что эта методика действует на практике. Порой даже лучше, чем кодирование препаратами.
Прямо сейчас я воспользовался чуть ли не всеми способами сразу. Сначала убрал у Асакуры возможность опьянеть, затем создал очаг в печени, который будет вызывать отторжение алкоголя. И
— Счёт, пожалуйста! — позвал я официанта.
Оплатив выпивку, я помог Асакуре Джуну подняться и повёл его к номеру.
— Что же ты натворил, Тендо-кун, — стонал он. — Напоил меня каким-то дерьмом. Как ты вообще умудряешься двигаться после такого? Ты ведь выпил почти в два раза больше меня, так ещё и не закусывая!
— Надеюсь, теперь ты меня понял, Джун-кун, — спокойно ответил я. — Ты ведь неспроста упомянул запои, верно? Уже приходилось находиться в таком состоянии?
— Может быть, и приходилось, — вздохнул он. — Чего ты-то за меня так распереживался? Это — моя жизнь. И я могу делать с ней, что захочу.
— Посмотрим, что ты скажешь завтра утром о своей жизни, — сказал я, уложив невролога на его кровать.
Затем запер дверь и направился к себе. Перед завтрашним полу-рабочим днём желательно было хорошенько выспаться. Мелатонин для здорового сна сегодня принять уже не получится. Хоть я и нейтрализовал действие алкоголя, но его остатки не дадут гормону сна оказать положительное воздействие на организм.
На следующее утро я без труда выбрался из постели, сделал короткую разминку, чтобы разогнать кровь, в том числе и в головном мозге, после чего направился в клинику. По дороге меня нагнала Тачибана Каори.
— Тоже решил сегодня выйти на работу Тендо-кун? — улыбнулась она. — А я думала, что ты устанешь после вчерашнего.
— После нашей встречи я ещё с Асакурой Джуном в бар ходил, — признался я. — Так просто меня не вымотать.
— О, это я уже поняла, — кивнула она. — А я решила всё-таки встретиться с местными гастроэнтерологами. Отдых — это, конечно, хорошо. Но, может быть, мне удастся набраться опыта в общении с ними. Посмотрим, что они смогут рассказать. Всё-таки в Индии эта специальность очень востребована.
— Гастроэнтерологи? Почему? — поинтересовался я.
— Много загрязнённой воды, — объяснила Тачибана Каори. — Ты ведь и сам мне рассказывал, что в местных реках купаться точно не стоит. Но некоторые люди в них всё равно купаются. А особо бедные слои населения ещё и пьют воду оттуда. Можешь себе представить, сколько гастроэнтеритов и заболеваний желудочно-кишечного тракта распространяется среди таких людей?
— Если честно, даже представить страшно, — признался я. — И это мы ещё не побывали у реки Ганг. А о ней ходят самые неприятные слухи.
— Это ты о трупах? — спросила она.
— Да, говорят, что бедным негде хоронить людей, и они спускают тела прямо в реку. Уж не знаю, насколько это правда, но если учесть статистику заболеваний кишечными инфекциями… Ничего удивительного.
— Эй! — послышался знакомый голос за нашими спинами.
Нас нагонял Ниидзима Касуга. Я не сразу узнал коллегу, поскольку он сменил свой строгий официальный наряд на шорты и цветную рубашку.
— Я смотрю, вы тут уже освоились, даже меня на помощь не зовёте, — произнёс он.