Спасите меня, Кацураги-сан! Том 8
Шрифт:
Никогда не верил в эту историю, но пожив в Японии, стал полагать, что мои новые соотечественники действительно могли так поступить. Очень уж это своеобразный народ.
— Биохимический анализ Арджуна Манипура Кириса готов, — сообщила вбежавшая в ординаторскую медсестра.
Все врачи разом набросились на распечатку, окружив меня плотным кольцом. Я пробежался взглядом по результатам и увидел ровно то, что и рассчитывал.
Сахар и холестерин резко снижены, как и все остальные фракции жиров. Питательных веществ попросту не хватает —
И что самое неприятное — огромный креатинин.
— Неужто, уже почки отказываются… — вздохнул Сидхарт.
— Нет, доктор Рави, не факт, — ответил я. — Потом проверим анализы мочи, но я думаю, что там всё будет в относительной норме. Креатинин поднялся не из-за почек.
— Вы не перестаёте меня удивлять, доктор Кацураги. Так от чего же тогда?
— Это вещество входит в состав скелетной мускулатуры. А его увеличение означает, что прямо сейчас мышцы Арджуна распадаются.
Но это мне было понятно и без анализов. Я видел, во что начали превращаться его руки и ноги. Ещё немного, и он совсем потеряет возможность передвигаться даже в пределах постели.
Так, общаясь с коллегами, мы просидели до позднего вечера. И доктор Рави и другие терапевты задержались и не хотели уходить домой. Однако вскоре, когда я решил вернуться в отель, я столкнулся с непредвиденным препятствием.
— Доктор Рави, доктор Кацураги! — вбежал в ординаторскую один из терапевтов в тот момент, когда мы уже сложили халаты и готовились выходить покидать клинику. — У нас проблемы.
— Что случилось? — напрягся Сидхарт. — Что-то с пациентами?
— Нет, — помотал головой терапевт. — Там пластические хирурги… Они выход из клиники оцепили.
— Чего? — удивился я. — Как это — оцепили?
— Они возмущены, что мы забрали доктора Кацураги на весь день, хотя, по их словам, он приехал в Индию только из-за них!
— Они совсем, что ли, с ума сошли? — выругался Сидхарт.
Точно, а ведь Ниидзима Касуга предупреждал, что местные пластические хирурги жаждут увидеть, как я накладываю бесследные швы. Только сейчас совсем не лучшее время для этого. Я несколько дней подряд нещадно тратил свою магию и теперь собираюсь отдохнуть.
— И часто ваши пластические хирурги устраивают такие… облавы? — подобрал правильные слова я.
— Вы уж простите, доктор Кацураги. Думаю, им деньги голову вскружили, — объяснил Сидхарт. — Каждый пластический хирург мечтает проводить операции, не оставляя даже самых минимальных послеоперационных травм. И если вы действительно владеете такой техникой, то они готовы друг другу глотки за вас перегрызть.
— Ну, раз их мотивация — деньги, значит, я не стану спешить с распространением своих секретов, — усмехнулся я. — Доктор Рави, у вас здесь есть чёрный ход?
— На часах девять
— Хорошо, тогда так и поступим. А хирурги пускай и дальше ждут. Если бы хотели со мной пообщаться, пришли бы сюда, как и остальные врачи. Терапевтам и гематологам почему-то ничто не помешало, — пожал плечами я.
Мы с Сидхартом прошлись по тёмному коридору в сторону стационаров. Ну и абсурд. Ощущение, что я попал в дешёвый индийский фильм ужасов. Того и гляди, из-за углов начнут пластические хирурги со скальпелями выпрыгивать.
В приёмном отделении, к своему удивлению, кроме дежурного терапевта суетилась ещё и Тачибана Каори.
— Тачибана-сан, вы до сих пор здесь? — бросил ей я.
— Кацураги-сан, да это же настоящий рай! — заявила она. — За сегодня уже тридцать гастроэнтерологических больных, — девушка подошла ко мне вплотную и шёпотом добавила: — Надо бы и нам в Токио чем-нибудь реку загрязнить, чтобы у меня работы было побольше!
А я-то думал, что кроме меня таким адским трудоголизмом больше никто не страдает. Только у Тачибаны он какой-то неправильный. С тем же успехом можно распространять вирусные инфекции, чтобы в больницах оказалось больше пациентов.
Хотя я не раз слышал от своих коллег мнение о том, что все пандемии и были искусственно созданы ради обогащения врачей и фармакологических корпораций. Правда, сам я в эту теорию не верил.
Мы с Сидхартом успешно покинули клинику, но прежде чем разойтись, коллега произнёс:
— Доктор Кацураги. Я бы хотел попросить у вас прощения.
— За что? — не понял я.
— Если честно, я с большой осторожностью относился к вам и вашим знаниям с самого начала. Сначала вы осмотрели всех пациентов с вирусом Чандипура, даже тех, кого я не просил. И выявили ротавирус у одного из них, помните?
— Ну, и что с того?
— Я воспринял это, как личное оскорбление, — признался он. — Вы указали на мою ошибку, и я затаил на вас злобу. А потом вы сделали это ещё раз, но уже с Арджуном Кирисом. После всех ваших объяснений я понял, как всё-таки многого я не знаю. Простите мне мою гордыню, этого больше не повторится.
— Всё в порядке, доктор Рави. Вы умело скрываете свои эмоции, — улыбнулся я. — Мои японские коллеги уже давно бы подстроили мне какую-нибудь засаду, если бы я задел их чувства. Такие уж они у нас ранимые!
— Спасибо вам за понимание, — улыбнулся Сидхарт.
— Вон они! — послышался чей-то крик за нашей спиной. — Доктор Кацураги и доктор Рави!
— Только не говорите, что это пластические хирурги, — вздохнул я.
— Они самые, — кивнул Сидхарт. — Уходите, я их задержу.
Не хватает только традиционной сцены с индийской песней и танцем.
Я прыгнул в такси и помчался в отель. А там меня уже давно ожидал ещё один пациент. Когда я поднялся на свой этаж, Асакура Джун метался туда-сюда мимо моего номера.