Спаситель
Шрифт:
На дорожке появился прохожий. Не Хукс, тот еще хромает, его здорово тогда отметелили за разбавленный амфетамин. Будто есть какой-то другой. Н-да, на легавого не похож. И на наркомана тоже, хоть и одет в такую же, как у них, синюю куртку. Сайл огляделся. Кроме их двоих, никого.
Когда человек приблизился, Сайл вышел из тени под мостом.
— Дозу?
Прохожий коротко улыбнулся, покачал головой, собираясь продолжить путь. Но Сайл заступил дорогу. Он был крупный для своих лет. Вдобавок с ножом. Точь-в-точь таким, как в кино «Рэмбо. Первая кровь», — с гнездом для компаса и рыбачьей лески. Без малого
— Купишь или только заплатишь? — спросил Сайл. Зазубренное лезвие поблескивало в тусклом свете уличного фонаря.
— Excuse me?
По-иностранному шпарит. Тут Сайл слабоват.
— Money. — Сайл услышал, как собственный голос срывается на крик. Когда грабил людей, он всегда злился, сам не зная почему. — Now! [32]
Иностранец кивнул, поднял левую руку — дескать, спокойно! — а правую сунул за пазуху. И мгновенно вытащил. Сайл не успел среагировать, только прошептал «черт!», сообразив, что на него направлен ствол пистолета. Ему хотелось убежать, но черное дуло словно оцепенило его.
32
Деньги… Живо! (англ.).
— Я… — начал он.
— Run, — сказал иностранец. — Now! [33]
И Сайл побежал. Холодный сырой воздух с реки обжигал легкие, огни гостиницы «Плаза» и банка «Постжиро» метались по сетчатке вверх-вниз. Он добежал до того места, где река впадала во фьорд, дальше бежать некуда, и крикнул ограде контейнерного склада, что в один прекрасный день всех убьет.
Через четверть часа после звонка Халворсена, который поднял Харри на ноги, у тротуара на Софиес-гате затормозила патрульная машина, Харри сел на заднее сиденье, рядом с коллегой, и буркнул «добрый вечер» полицейским впереди.
33
Беги… Живо! (англ.).
Шофер, рослый мужчина с бесстрастной физиономией полицейского, спокойно тронул с места.
— Прибавь газу, — сказал ему бледный и прыщавый молодой напарник.
— Сколько нас? — Харри глянул на часы.
— Две машины плюс эта, — ответил Халворсен.
— Значит, шестеро плюс нас двое. Мигалок не включать, попробуем провернуть все тихо-спокойно. Захват произведем втроем — ты, я и один из вооруженных патрульных; пятеро остальных перекроют возможные пути бегства. Ты сам-то с оружием?
Халворсен хлопнул себя по нагрудному карману.
— Хорошо, потому что я не вооружен, — сказал Харри.
— Ты так и не получил разрешения?
Харри наклонился к переднему сиденью:
— Кто из вас хочет участвовать в аресте профессионального киллера?
— Я! — с жаром выкрикнул
— Тогда с нами пойдешь ты, — сказал Харри шоферу, тот не спеша кивнул.
Шесть минут спустя они припарковались на Хеймдалсгата в Грёнланне, наблюдая за подъездом, где Харри уже стоял сегодня вечером.
— Наш человек из «Теленор» совершенно уверен? — спросил Харри.
— Угу. Туркильсен говорит, что по одному из внутренних номеров Приюта звонили в загребскую гостиницу «Интернациональ», пятьдесят минут назад, — ответил Халворсен.
— Вряд ли случайно. — Харри открыл дверцу машины. — Тут территория Армии спасения. Я быстренько осмотрюсь, сейчас приду.
Когда Харри вернулся, шофер сидел с автоматом на коленях, МР-5, согласно новой инструкции патрульные экипажи держали его в багажнике под замком.
— А менее броского ничего нет? — спросил Харри.
Полицейский покачал головой. Харри повернулся к Халворсену:
— А у тебя что?
— Маленький, хорошенький «смит-вессон тридцать восемь».
— Возьми мой, — предложил молодой патрульный. — «Иерихон-девятьсот сорок один». Крутая штука. Израильская полиция разносит из них черепушки арабским свиньям.
— «Иерихон»? — переспросил Харри. Халворсен видел, что глаза у него сузились. — Я не собирался спрашивать, как ты добыл этот пистолет. Но думаю, с очень большой долей вероятности он контрабандный. Доставлен бывшим твоим коллегой Томом Волером.
Полицейский обернулся. Голубые глаза сверкнули, когда он яростно прошипел:
— Я помню Тома Волера. И знаешь что, инспектор? Большинство из нас считает его хорошим парнем.
Харри промолчал, посмотрел в окно.
— Большинство из вас заблуждается, — сказал Халворсен.
— Дай-ка мне рацию, — сказал Харри.
Быстро и четко он проинструктировал остальные экипажи. Указал, где кому стоять, не называя ни улиц, ни зданий, которые привычная радиоаудитория без труда опознает. Репортеры криминальной хроники, бандиты и просто любопытные прослушивали полицейские частоты и наверняка уже смекнули: что-то происходит.
— Всё, начинаем! — Харри повернулся к полицейскому на переднем сиденье: — Ты остаешься здесь, держишь связь с оперативным центром. В случае чего свяжись по рации с напарником. Ясно?
Парень пожал плечами.
Только когда Харри трижды позвонил у входа в Приют, послышалось шарканье шагов. Парнишка приоткрыл дверь, заспанными глазами посмотрел на них.
— Полиция! — Харри порылся в кармане. — Черт, я опять оставил удостоверение дома. Покажи свое, Халворсен.
— Вам же сюда нельзя, — сказал администратор. — Будто не знаете.
— Речь об убийстве, а не о наркотиках.
— Что?
Парень во все глаза смотрел Харри через плечо, на полицейского, который взял автомат на изготовку. Потом открыл дверь и посторонился, не глядя на удостоверение Халворсена.
— У тебя тут есть некий Христо Станкич? — спросил Харри.
Парень покачал головой.
— Иностранец в верблюжьем пальто? — уточнил Халворсен, меж тем как Харри прошел за стойку и открыл книгу записи постояльцев.
— Единственного здешнего иностранца привезли на «суповом» автобусе, — пролепетал администратор. — Но никакого верблюжьего пальто у него нет. Только пиджак. Рикард Нильсен выдал ему со склада зимнюю куртку.